— Он вчера вечером уехал к Юлали…

Дофин кивнул, он сам же и помог Гастону тайком выбраться из поместья, чтобы повидаться с любимой девушкой.

— Но до нее не доехал. От отца Юлали пришло письмо с голубем. Вам не кажется это странным?

Фавориты угрюмо переглянулись. Чтобы Гастон свернул куда-то не туда, когда его ждала Юлали? А в свете отъезда месье де Грамона и короткой записки, приколотой кинжалом к двери дофина — ждать ничего хорошего не приходилось.

«Спания на шаг впереди» звучит вообще не очень обнадеживающе.

— Ничего не понимаю, — нахмурился Бертран де Армарьяк. — Куда он мог пропасть?

— Спанцы? — Задумчиво протянул Гай, — я же говорил, что не стоило ему отправляться одному через лес к Юлали.

Некромант обвиняюще посмотрел на друзей — вчера он был единственным, кто не поддержал выходку Гастона. Однако большинство оказалось настроено куда более легкомысленно.

— Но смысл похищать одного из нас? Мы, после нахождения невесты и лучей, чуть более чем бесполезны, — покачал головой дофин. — На мадемуазель Армель может жениться любой и основать новую королевскую династию, ведь это ее кровь и дар определит будущее живого артефакта, когда я лишь инструмент для нахождения нового витка заклинания.

— Не говори так, — одернул друга де Армарьяк. — А то получается слишком уж безрадостно.

— И между тем, — упрямо продолжил дофин, — даже фавориты не так важны как девчонки. Исторически конечно сложилось, что пять великих родов стоят у трона, занимают каждый свое место в пентаграмме, но замена же возможна. Для чего похищать Гастона?

— Ты исходишь из того, что спанцам полностью известен ритуал, но что если это не так? — Задумчиво протянул Гай, — сам подумай, кто полностью посвящен в тайну, от и до? Семья большой пятерки, месье де Грамон, твой отец. Список не так уж огромен, а тем кто в курсе дела, совершенно не выгодно открывать секреты посторонним. Что если заговорщикам думается, будто мы чуть более важны в поддержании купола?

— Семья Филиппа с некоторых пор не очень ладит с отцом, — отчего-то вспомнил принц.

— Брось, — отмахнулся Бертран, — Его Величество дохаживает последние дни своей власти, ссориться с ним уже не страшно. Еще немного и тебя коронуют, а ты с Филиппом дружен, к чему де Гавурам портить отношения с будущим королем и терять место у кормушки? Ты же знаешь, отец Филиппа любит азартные игры и женщин, что с ним будет, если кончится денежная поддержка от нас?

— Только если не планируется смена королевской власти, — влез с рассуждениями Гай и, увидев удивленный взгляд друзей, пожал плечами, — ты же сам говорил, на мадемуазель Армель может жениться любой и купол сохранится.

— Не сказал бы, чтобы я был бы против! — Воскликнул дофин.

— Думаю, тебя в конечном итоге убьют, да и нас за компанию. А то что при смене власти останется купол воспримут как проявление божественного проведения, — с усмешкой уточнил Гай, заметив как воодушевился друг.

— Ну такой вариант меня не очень устраивает, — скривился принц.

— Тогда убивать Гастона есть смысл, — согласился де Армарьяк, мрачнея с каждой секундой все больше.

Дофин нахмурился.

Глупо было бы говорить, что Луи-Батист не боялся смерти, но страшнее всего было, что он утянет за собой друзей. За столько лет принц вполне мог назвать эту дружбу настоящей. Слишком много всего пройдено вместе, чтобы оставаться просто знакомыми. Они — семья.

Да и Франкия… спанцы наверняка втянут страну в очередные свои войны, а имея защиту над основными своими границами, поведут еще более наглую политику, чем раньше.