Взяв с подноса последний шприц, усмирительница мальчишей-плохишей через трусы с размаху вколола иглу в ягодицу Якова. Тот и дернуться не успел.

- Спи, паршивец, — усмехаясь, пожелала она. — Это хорошее снотворное, вырубит тебя часов на десять. А завтра узнаешь обнадеживающую новость, что остаток жизни тебе предстоит кататься только в инвалидном кресле. Больше не сможешь пакостить хорошим людям. Получил то, что заслужил, подонок. Женщин обижать опасно!

Николай еле дождался, пока бортпроводницы пригласят пассажиров к выходу. Попрощавшись с симпатичной стюардессой, он чуть ли не бегом помчался по “рукаву”, соединявшему выход из самолета со зданием аэропорта, прошел через “зеленый коридор” — таможенную декларацию он заполнил заранее, — и сразу позвонил Алле:

- Я в Шереметьеве, только что прилетел. Соскучился, аж скулы сводит. Увидимся?

- Непременно, — пообещала она.

Встретиться с ним и в самом деле нужно. Можно, конечно, и сейчас сказать: “Коля, нашему роману конец. Я теперь с Олегом”, - но не те у них отношения, чтобы давать отставку по телефону.

Николай не рядовой любовник, которого можно сходу выкинуть из жизни. Мужик он классный, что и говорить. Таких мужчин по телефону не посылают.

Пусть она его не любит — что с того? Единодушие с мужчиной, которому можно со всей уверенностью сказать: “Мы сделаны из одного теста”, - тоже немало значит.

- Встретимся на нашей квартире? — спросил Николай.

- Давай, — согласилась Алла. Правда, раньше они встречались в этой квартире не для разговоров…

Договорившись, что приедет через час, она убрала мобильник, подумав, что этот субботний день насыщен событиями. Неплохо, что Олег остался дежурить на вторые сутки — ей удалось провернуть кучу дел.

Сидя на пассажирском сиденье “вольво”, верная боевая подруга и неверная возлюбленная многих мужчин задумчиво уставилась в окно. Не умела она вести финальные разговоры с любовниками. “Бывай, дорогой, больше мне не звони”, - вот так прощалась Алла с надоевшим бой-френдом.

Что сказать Николаю? «У меня теперь другой мужчина, и для тебя в моей жизни места нет»? Мелодраматично. Да и вообще, зачем слова, если и так все ясно? Николай Кузнецов не станет изображать из себя Васисуалия Лоханкина.

Сейчас Николай едет в машине на встречу с ней. О чем он размышляет? Готовится к предстоящему разговору? Или полагает, что все будет, как всегда?

- Мам, это я, — услышала Серафима голос дочери. — Можно к тебе приехать?

- О чем ты спрашиваешь, дочуля! Здесь твой дом.

- Я у брата. Наша невестка в командировке, а Сережа скучает в одиночестве. Мы посидели за бутылочкой вина, поболтали. Я тебе много раз звонила. Ты даже по субботам работаешь?

- Приятельница попросила о небольшой услуге.

- Ладно, мамуль, я выезжаю.

Поднимаясь в лифте на восьмой этаж, Алла вспоминала, как Николай, уже успев принять душ, встречал ее обернув бедра полотенцем, или вообще без ничего…

Она ощутила знакомое волнение. Все ж как любовник Коля очень хорош. И не только как любовник.

Именно в тот момент, когда Алла мысленно произнесла эту фразу, Николай распахнул дверь, и она увидела, что он в джинсах и пуловере. Значит, все же настроен на разговор…

- Почему ты… — успела лишь сказать Алла, а потом поняла — все, о чем она только что думала, — полнейшая чепуха. Никаких разговоров! Есть Он и Она. И не нужно слов.