Передав пакет с продуктами соседке, Регина нашарила в сумочке ключи и открыла дверь.

- Володя, это я, — громко объявила она, первой войдя в прихожую. Не дождавшись ответа, пояснила: — Спит, наверное.

- Что это он все спит да спит? — проворчала гостья, войдя следом и захлопнув дверь. — Ты с утра до вечера пашешь, а муженек только после полудня продирает глаза. Что у него за работа такая? Неужто ему деньги платят за то, что он валяется на диване? — Толстухе хотелось подчеркнуть, что не у нее одной непутевый муж, предпочитающий женщине в теле“ суповой набор”, есть экземпляры и похуже. — Мой-то, хоть и дурак дураком, но деньги зарабатывал. А твой совсем непутевый.

- Да ладно, — отмахнулась Регина, успевшая снять верхнюю одежду, пока соседка проводила сравнительный анализ плохих мужей. — Пошли на кухню, я чайник поставлю, а потом разбужу Володю.

Она направилась в кухню, а любопытная Мила заглянула в комнату. И тут же раздался ее вопль:

- О-ё-ей! Ой, мамочки родные!

- Что такое? Чего ты орешь? — спросила Регина, выглянув в коридор.

Продолжая голосить, Мила стояла в дверях комнаты с округлившимися от ужаса глазами и показывала рукой внутрь. Регина подошла к соседке и заглянула поверх ее плеча.

Владимир лежал на полу, на спине. Лицо посинело и исказилось жуткой гримасой, руки с вывернутыми кистями и скрюченными пальцами были прижаты к груди, согнутые в коленях ноги подтянуты к животу. «Он напоминает дохлого таракана», — без тени сожаления отметила Регина.

- Что это с ним, а? — выдохнула Мила.

- Надо срочно вызвать “скорую”! — Регина постаралась изобразить встревоженность. — Похоже на эпилептический припадок. Наверное, Володя расшиб голову и потерял сознание, а мы теряем драгоценное время. Его мобильник не работает, придется бежать к Лиде.

В их доме еще не провели телефон, а мобильный был только у соседки этажом ниже.

- Пошли звонить, — очнулась Мила.

- А как же мы его Бросим? Вдруг потребуется помощь?

- Тогда оставайся. — Соседка решительно направилась к входной двери. На пороге она обернулась: — На всякий случай позвоню-ка я в милицию, мало ли что, вдруг его избили до потери сознания. Точно, пристукнули! — осенило ее. — Загляни в комнату — на столе бутылка и два стакана. Значит, к твоему мужу кто-то пришел, они выпили, а потом убивец его шарахнул, и капут. Регинка, я побежала, а ты до приезда милиции ничего не трогай.

Алла сидела в кресле, которое верный оруженосец принес для нее из кабинета хозяина дома, и курила очередную сигарету. За эту ночь она не сомкнула глаз, но усталости не чувствовала. Да какая, к черту, усталость! Как раз наоборот — самый настоящий охотничий азарт!

Умелица творить добро крайними мерами не сомневалась, что ее план сработает, но необходимо завершить его сегодня. Олег после дежурства задержится, но к его приходу ей уже нужно быть дома, а от Каширы до Москвы двести километров.

Сейчас Алла жалела, что не озаботилась взять с собой шприц и несколько ампул кофеина, — тогда удалось бы разбудить Савватеева быстрее, и голова у него была бы посвежее. На данный момент неизвестно, в каком состоянии он проснется. Мужик, у которого с похмелья трещит голова, а в душе будто кошки нагадили, не очень-то понятлив и сговорчив.

То, что эту ночь Эдуард Владимирович не ночевал дома, — и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что полностью укладывается в сценарий, — так увлекся плотскими утехами, что забыл о семье. А плохо то, что гулящий супруг будет терзаться, виниться и размышлять, что наврать дражайшей половине, и не сможет сосредоточиться на главном.

Когда прокурор заворочался, закряхтел, застонал, вполголоса крепко выругался и, наконец, проснулся, инициаторша вчерашнего праздника — а у пьяницы каждый день праздник, — встретила взгляд его заплывших с похмелья глаз лучезарной улыбкой и весело поприветствовала:

- Доброе утро, Эдик!

Тот некоторое время усиленно соображал, кто она такая, что тут делает, где он и как здесь очутился.