– Т-ты говоришь о финансовом положении Кевина?

– Разумеется, о чем же еще?

– Нет, это ничего не меняет.

– И ты останешься с ним, когда он станет банкротом?

– Если он станет банкротом, конечно, я его не брошу.

– Вижу, ты все еще не веришь в такую возможность.

– Нет, не верю! – горячо заявила Лиз. – Когда Кевин приедет…

– Если приедет, – уточнил Джефф.

– Конечно же приедет! – с жаром воскликнула она, но в действительности и сама не знала, кого пытается убедить – Джеффа или себя. Она вскочила. – Да он, наверное, уже приехал. И мисс Скотт тоже уже пора вернуться, не так ли?

– Что ж, в таком случае нам стоит двигаться обратно. Самый короткий путь и, кстати, самый живописный – это через мост и розарий.

Джефф тоже встал, не выказывая ни малейшего желания спешить. Они взошли на мост и словно по молчаливому уговору остановились на середине, чтобы полюбоваться красивым закатом. Лиз оперлась руками о каменную балюстраду и замерла, завороженная.

Солнце медленно скрывалось за горизонтом, окрашивая небо в разнообразные оттенки розового, пурпурного и оранжевого, местами смягченного светло-серыми мазками облаков. Любуясь небом, Джефф придвинулся ближе и остановился за спиной Лиз, положив руки на балюстраду по обеим сторонам от ее рук. Лиз оказалась в ловушке. Все ее тело словно одеревенело, каждый мускул напрягся. Джефф наклонился еще ближе и, касаясь ее щеки своей, прошептал:

– Помнишь тот вечер в Париже? Закат был такой же красивый.

Лиз не позволяла себе вспоминать прошлое, она отгородилась от него стеной из боли, унижения, недовольства собой и горькой решимости не допустить повторения подобного. Но теперь, когда Джефф своими словами пробил в этой стене брешь, она не смогла остановить поток воспоминаний.

День ее рождения три года назад, самый счастливый вечер в ее жизни. Они только что занимались любовью и теперь, разомлевшие и счастливые, удобно устроились в шезлонге на балконе гостиничного номера, любуясь закатом. Позже Джефф показал ей ночные огни левого берега, а еще позже они отправились на катере на прогулку по Сене. Затем был романтический ужин при свечах, а потом они вернулись в отель и снова занялись любовью.

Воспоминания о тех счастливых днях были невыносимы. Лиз поняла, что должна бежать от Джеффа, – может, тогда ей удастся спастись и от вызванных им призраков прошлого. Она круто развернулась… но оказалась запертой в кольце его рук.

Глядя ей в глаза, Джефф удовлетворенно промурлыкал:

– Вижу, что помнишь.

Лиз промолчала, остро ощутив свою беспомощность и уязвимость. Джефф медленно наклонил голову и, не пытаясь обнять, накрыл ее губы своими.

4

Это был легкий, почти небрежный поцелуй, без намека на принуждение, но в нем ощущалась некая высокомерная уверенность, полностью подчинившая душу и тело Лиз. Когда Джефф выпрямился, она слегка покачнулась – растерянная, ошеломленная, смущенная. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем ей удалось взять себя в руки. Как только к ней вернулась способность говорить, Лиз хрипло спросила:

– Почему ты это сделал?

Он пожал плечами.

– Может, просто поддался импульсу, а может, я сделал это в память о прежних временах… Выбирай, что тебе больше нравится.

Каковы бы ни были мотивы, Лиз могла только жалеть о том, что Джефф это сделал. Его поцелуй совершенно выбил ее из колеи, окончательно лишил уверенности в себе – вернее, жалких ее остатков. Однако она не собиралась допускать, чтобы прошлое, чувства, которые она давно преодолела, разрушили ее будущее.