— Барон де Каноль! — воскликнул виконт, с явным любопытством разглядывая человека, прославившегося в то время своими галантными похождениями.

— Так вы знаете меня?

— Только по слухам, — отвечал виконт.

— И по дурным, конечно, не так ли? Что делать? Каждый покоряется своему характеру. Я люблю бурную жизнь.

— Вы имеете полное право жить как вам угодно, сударь. Однако ж позвольте мне сделать одно замечание.

— Какое?

— Вы сильно скомпрометировали женщину. Герцог выместит на ней свою неудачу.

— Черт возьми! Неужели?

— Разумеется. Хотя мадемуазель де Лартиг несколько… ветрена… однако ж она все-таки женщина. Вы вовлекли ее в беду, и вы должны позаботиться о ее безопасности.

— Вы правы, совершенно правы, мой юный Нестор. Занявшись нашим милым разговором, я совершенно забыл о моих обязанностях. Нас предали, и герцог, вероятно, знает все. Если б можно было предупредить Нанон… она так ловка… и, верно, выпросила бы мне прощение у герцога. Ну, молодой человек, знаете ли вы войну?

— Нет еще, — отвечал виконт с улыбкой, — но думаю, что узнаю ее там, куда еду.

— Хорошо, вот вам первый урок. Когда сила бесполезна, надобно употреблять хитрость. Помогите же мне схитрить.

— Я не желаю ничего лучшего. Но скажите, каким образом?

— В гостинице двое ворот.

— Как так? Я не знаю.

— А я знаю: одни выходят на большую дорогу, другие ведут в поле. Я выйду через ворота в поле, обойду кругом и постучусь у домика Нанон, в нем тоже двое ворот.

— Хорошо, а если вас захватят в этом домике? — вскричал виконт. — Нечего сказать! Славный вы тактик!

— Как захватят?

— Да, разумеется. Герцог, соскучившись ждать вас на дороге, отправится в домик.

— Но я только войду и тотчас выйду.

— Если войдете… так уж не выйдете.

— Решительно, молодой человек, — сказал Каноль, — вы колдун.

— Вас захватят и, может быть, убьют на ее глазах.

— Ба! — отвечал Каноль, — ведь у нее есть шкафы!..

— О! — прошептал виконт.

Это «о!» звучало так красноречиво, содержало столько скрытых упреков, столько чистой стыдливости, столько непритворной деликатности, что Каноль тотчас остановился и в темноте пристально принялся рассматривать юношу, облокотившегося на подоконник.

Виконт почувствовал на себе этот взгляд и весело продолжал:

— Впрочем, вы правы, барон, ступайте! Только осторожно, чтобы вас не схватили.

— Нет, не я, а вы правы, идти не стоит, — отвечал Каноль. — Но как предупредить ее?

— Я думаю, письмом…

— А кто доставит его?

— Кажется, с вами ехал лакей. В подобных случаях лакеи рискуют лишь несколькими палочными ударами, а дворянин — жизнью.

— Право, я схожу с ума, — сказал Каноль. — Касторен превосходно исполнит поручение; я подозреваю даже, что у плута есть там интрижка.

— Вы видите, все может устроиться, — прибавил виконт.

— Да. Есть у вас бумага, чернила, перо?

— У меня нет, а все есть внизу.

— Извините, — сказал Каноль, — сам не знаю, что со мной сделалось сегодня: я беспрестанно делаю глупости. Ну, да мне все равно. Благодарю за добрые советы, виконт, я сейчас же исполню их.

И Каноль, не спуская глаз с юноши, которого уже несколько минут рассматривал очень пристально, вышел и спустился по лестнице.