|
Говорила она туманно и томно с выговором, унаследованным от предков «креолов», – в чем охотно признавалась; она постоянно вздыхала и была совсем не предприимчива. А от Генриетты, на редкость подтянутой, причесанной волосок к волоску, веяло на графиню чем‑то свежим, чем‑то в высшей степени дельным. И держалась она чуть ли не с подчеркнутой простотой; ее так же невозможно было представить себе томно вздыхающей, как, скажем, письмо, отправленное по почте без адреса. Графиня сразу почувствовала, что, не в пример американской Коринне, корреспондентка «Интервьюера» прекрасно обо всем осведомлена. Мисс Стэкпол объяснила, что пришла к графине с визитом, так как во Флоренции у нее нет знакомых, а когда она приезжает в чужую страну и чужой город, то хочет увидеть там больше, чем верхогляды‑путешественники. Правда, она знакома с миссис Тачит, но миссис Тачит сейчас в Америке; впрочем, даже будь она во Флоренции, Генриетта не стала бы наносить ей визит, поскольку от миссис Тачит она не в восторге.
– Вы хотите сказать, что от меня вы в восторге? – спросила любезно графиня. – Во всяком случае, вы нравитесь мне больше, чем она, – ответила мисс Стэкпол. – Помнится, когда я видела вас в тот раз, мне показалось, что вы очень интересны; не знаю, следует ли отнести это за счет случайности, или таков ваш обычный стиль. Как бы то ни было, меня поразили ваши высказывания. Я даже потом их напечатала. – Бог мой! – округлив глаза и слегка всполошившись, вскричала графиня. – Вот уж не думала, что хоть раз за всю жизнь сказала что‑нибудь замечательное. Как жаль, что в ту минуту я этого не подозревала. – Речь шла о положении женщин в вашем городе, – заметила мисс Стэкпол. – Вы очень меня на этот счет просветили. – Женщинам здесь приходится туго. Вы это имеете в виду? И вы записали мои слова и потом опубликовали их? – продолжала графиня. – Ах, как мне хочется увидеть эту газету! – Если желаете, я попрошу прислать вам ее. Ваше имя не упомянуто, – сказала Генриетта. – Я просто написала «одна знатная дама» и дальше привела ваши взгляды. Быстро откинувшись назад, графиня всплеснула руками. – Знаете, пожалуй, мне жаль, что вы не упомянули мое имя. Мне, пожалуй, хотелось бы видеть свое имя напечатанным! Я забыла уже, какие у меня взгляды – их ведь столько! Но я не стыжусь их. Я совсем не похожа на брата – вы, наверное, знакомы с моим братом? Он считает, что быть упомянутым в газете – это чуть ли не позор. Если бы вы привели его слова, он в жизни бы вам этого не простил. – Ему нечего опасаться. Я никогда не напишу о нем ни слова, – сказала мисс Стэкпол с сухой вежливостью. – Кстати, – добавила она, – это еще одна причина моего визита к вам. Вы знаете, мистер Озмонд женат на моей самой близкой подруге. – Ах да, вы же подруга Изабеллы. Я все стараюсь вспомнить, что мне о вас известно. – Очень рада, что именно этому обстоятельству обязана своей известностью, – заявила Генриетта. – Но вашему брату это вряд ли пришлось бы по вкусу. Он пытался положить конец нашей дружбе. – Не поддавайтесь ему, – сказала графиня. – Об этом я и хотела с вами поговорить. Я еду в Рим. – Я тоже! – вскричала графиня. – Поедем вместе! – С превеликим удовольствием. И когда я буду описывать эту поездку, я упомяну вас как свою спутницу и назову ваше имя. Вскочив с кресла, графиня подсела на диван к своей гостье. – Смотрите же, не забудьте прислать мне газету! Мужу это едва ли понравится, но ему незачем ее видеть. К тому же он не умеет читать. |
