Из-за двери донесся голос Тинни — звонкий и отчетливый, слышный, наверное, за несколько кварталов от «Мира».

— Тебе еще придется объяснить кое-что, Мальскуандо!

70

Следующим, что я услышал, стало:

— Мама? Как ты себя чувствуешь? Что случилось?

Прямо передо мной, ближе даже готовой вот-вот взорваться рыжеволосой фурии, стояли наименее симпатичные мне из всех подростков нашего города. Костяк Клики, включая Кивенс и Кипа Проуза. Не могу сказать точно, кто из них и как соотносился с моими недавними посетителями.

Судя по царившему на противоположной стороне улицы оживлению, Линк Дирбер, не выказывавший к своему чаду и его спутникам никакого интереса, приравнивал бегство Звонаря едва ли не к концу света. Шнюка Эйвери, с другой стороны, Звонарь интересовал меньше. Он разговаривал с пацаном, которого в Клике звали Висяком.

Кто-то в связи с неудачными попытками найти Звонаря упомянул имя Фелльске. Впрочем, похоже, разговор шел о событиях, имевших место много лет назад.

Старые счеты между людьми со специфическими талантами — явление обычное. Мне нужен был подпольный некромант? Сколько таких в городе? И почему, кстати, он скрывается? Может, разгадка того, что Бель не желает, чтобы его отыскал кто-либо с Холма, таится в его прозвище? Если так, случайная встреча не так случайна, как могла бы казаться на первый взгляд.

Интересно, кстати, что такого сделал Бель Линку Дирберу, что у того пена из ушей пошла, когда они снова встретились?

И что бы подумал об этом Дил Релвей? Интересно было бы и это выяснить.

Впрочем, Релвей, возможно, все это уже знал.

— Юный мистер Проуз. Надо же, как некстати мы встретились. Ты отличаешься просто феноменальным умением выбирать самый неудачный момент. Видишь эту толпу скандалящих уродов? Видишь, да? Ты их знаешь? Их притащила мамочка Кивенс. Чтобы они своими глазами увидели, чего добилась здесь ваша Клика.

Кипу уже приходилось сталкиваться с реальностью, и довольно болезненно. Он знал, что он не неуязвим, не бессмертен и ничем не защищен от таких чудищ, как Линк Дирбер, Шнюк Эйвери и прочих, как их там.

Кивенс тем временем хныкала из-за того, что кто-то забрался в их клуб и погромил его. Она отнюдь не представляла себе истинного положения дел. Никто из этих юнцов не понимал, какой эффект произвело то, чем они занимались. Они просто играли. А окружающий мир увидел, как рушатся устои цивилизации. И страшно перебудоражился.

— Кип, войди в дом, пройди насквозь, выйди через одну из служебных дверей и волочи свою задницу ко мне домой. И дружков своих с собой забери. Оставайся там, пока взрослые не разберутся с делами.

— Я не могу… У меня свидание с Кирой, мы договорились кататься на трехколесниках.

— Кип! Детка. Ты ведь меня не слушаешь. Посмотри-ка туда. Те, что рядом с Висяком. Того, что со щетиной, зовут Линк Дирбер. Даже ты должен знать, кто это такой. А тот длинный, тощий могильщик — Шнюк Эйвери. — Эта парочка славилась в городе своими садистскими пристрастиями. Они не скрывали своих имен и плевали на то, что о них думают. Они считали, что закон на них не распространяется. Директор Релвей держал на них отдельное досье. — Вон та жирная тетка, должно быть, Метательница Теней. Она убивает людей, пожирает их, а души их обращает в рабство. Единственная из всей этой толпы, кто хоть немного думает о тебе — это мамаша Кивенс. А на нее я бы и деревянного динария из Венагеты не поставил.

— Э… Вы ошибаетесь, мистер Гаррет. Я их всех знаю. Я был у них всех в гостях. Они ничем не отличаются от моей мамы.

— Просто уходи, слышишь?

— Но…

— Кип! Метательница Теней обратила на нас внимание. Она интересуется нашим разговором.