– Чего-то опасаешься? – спросил Хект.

– После того, что Герис учинила с Харулком? Да еще наверняка с помощью элен-коферов? С чего бы это мне опасаться проникать в его мир? Сородичи Ветроходца непременно пожелают обезопасить себя от его участи.

– Теперь время назад не повернешь. Знание распространилось. Сам Господь не сможет ничего обернуть вспять.

Какое богохульство! Господу подвластно абсолютно все.

Хекту очень хотелось в это верить, но он не мог. Больше не мог.

– Твоя правда, Предводитель Войска Праведных, но изначальные Орудия все равно будут пытаться.

Несомненно.

Асгриммур отправился проверять, насколько успел открыться проход. Последние двое Старейших поддались голоду. Одержимый чуть поднял крыло, расслабил его.

– Герис, уже почти пора. Будь осторожна во время перемещения, – сказал он, вспрыгнул на борт ладьи, с трудом сохраняя равновесие, и устремился вперед.

Едва не плюхнувшись в воду, Асгриммур чиркнул по волнам правым крылом, потом левым и набрал высоту.

– Между вами что-то происходит? – спросил Хект у Герис.

– Пока нет.

– Герис!

– Я не то имела в виду, что ты подумал. Хотя в любом случае это совершенно не твоего ума дело.

– Герис! – Он попытался подпустить в голос мужской властности.

– Братец, не лезь. Или домой потопаешь пешком. До Фрисландии живой доплывешь – а там всего каких-нибудь месяца три идти.

Фебруарен и Ренфрау потешались над их диалогом, но молча.

– Тридцать восемь лет мужчины указывали мне, что делать и чего не делать, – проворчала Герис. – И было мне паршиво. Теперь с этим покончено. Спасибо большое, но в паршивые истории отныне я буду влипать самостоятельно.

Фебруарен незаметно махнул Хекту рукой, так, чтобы Герис не видела: мол, лучше заткнись.

– Как пожелаешь, – смирился Пайпер.

Он признавал право сестры решать самой, но такое желание поставило его в тупик.

В этом новом мире стоило подумать, что он уже ко всему приспособился, как на него тут же обрушивалось что-нибудь еще, и так каждый раз.

Железноглазый что-то прокричал по-элен-коферски. Взлетели весла, судно развернулось и устремилось в открывшийся проход.

Даже Пайпер Хект почувствовал, как все изменилось, когда они выплыли из Обители Богов.

Ренфрау мгновенно исчез своим непонятным способом, и, кроме гномов, на корабле остались лишь Хект и его разношерстное семейство.

– Прапра, ты с нами? – спросила Герис. – Или у тебя свои какие-то дела?

Хекту показалось, что Фебруарен чересчур долго думал над ответом.

– У меня имеются свои обязанности. Увидимся в особняке. – И волшебник исчез с хорошо слышным хлопком.

– Давайте поближе все, вокруг Пайпера, – велела оставшимся Герис. – Анна, вы с Пеллой – в середину. Лила и Вэли – вы как раньше. Пайпер, держи.

Она вручила брату уцелевшее от Зира яйцо, обернутое в элен-коферовскую тряпицу.

Пайпер удивился – яйцо было тяжеленным, словно из железа.

– Что?

– Просто держи покрепче. Во время перехода. Мне нужно, чтобы руки были свободны. Уронишь в Ночи – всем нам пожалеть придется. Возможно. Наверняка не знаю. Только вот не могу я одновременно тебя домой доставить и с этим разобраться. Пелла, давай.

Мальчишка с восхищением смотрел на холодное Андорежское море и видневшиеся на севере ледяные скалы. Где-то там его тетка прикончила Ветроходца.

Хект засунул яйцо за пазуху, приладил понадежнее.

Корбан Железноглазый крикнул своим гребцам, и те развернули ладью.