– Гости проходите. У меня целый этаж! – похвалилась Аглаида и крикнула, – Хасюмото! Карасава! У нас гости.

Оставив Федора с Эдит в гостиной, хозяйка вышла в соседнюю комнату.

Федор думал, что выйдут два японца, но вышли два огромных пса, черный мастифф и черный дог. Дог уперся лапами в грудь Федору. Федор боялся шевельнуться. В это время мастифф обошел его сзади и потянул за брюки. Эдит захохотала и сбросив туфли забралась на диван. Федор проклял тот день, когда позарился на большие деньги. Как его смог уговорить Купец? Чем он думал? Голова на плечах у него была?

Вошла Агаида и рявкнула на собак:

– Хасюмото! Карасава! Что б вы сдохли! Пошли ублюдки вон.

Минут через десять появилась тетя Глаша, а вместе с нею легкая закуска, выпивка. Аглаида включила телевизор. Потек ни к чему не обязывающий пустой разговор. Женщины могут часами говорить ни о чем. Федор сидел и думал о том, что ему надо отделаться от Эдит. И кто его только за язык дернул, надо ж было сказать соседке, что он хочет пойти на художественную выставку. Не дай Бог еще этот участковый увидит его со своей женой. А ведь возвращаться придется вместе.

Пробило три часа. Аглаида стала переключать каналы и вдруг вся засветилась счастьем. Шел показ художественной выставки. Сначала камера наехала на сам Выставочный дом. Затем пошла съемка первых двух залов. За кадром потек комментарий корреспондента, а в кадре на фоне картин Трески появилась Аглаида. Голые плечи, голая грудь. Картинка сменилась. Появилась работы другого художника и вновь показали Аглаиду. Федор несказанно удивился. Теперь у нее на груди сияло огромное бриллиантовое колье. Когда успела одеть? Это ж отличный монтаж. Оператор честно отработал свои деньги.

Аглаида цвела и пахла.

– Вы видели? Вы видели? Эдит, Федор, что скажете? Интересно, через сколько времени повторят. На Урал надо позвонить, у меня подружка одна в «Электронике» работает. Пусть весь магазин включает. Позвоню.

Вдруг Эдит воскликнула:

– Аглая. С тебя колье на выставке сняли. На тебе колье было, когда ты интервью давала. Где оно?

Аглаида счастливо, словно девочка теребила на себе платье.

– Не брала я его. Просто этот оператор меня уже снимал. Он знает, что я благодарна буду, если в кадр попаду. Здесь и старая пленка и новая. Я на всех выставках нонсенс, всегда в кадр попадаю.

– Не может быть! – добродушно рассмеялась Эдит. Аглаида с воодушевлением воскликнула:

– Хочешь я тебе это колье покажу. Увидишь, что на мне оно еще лучше смотрится, чем в телевизоре. Пойдем в мой будуар. Сейф у меня там.

Федор напрягся. Или пан или пропал. Второго такого удобного случая может больше и не быть. Он воскликнул:

– Я один с Карасавой и Хасюмотой не останусь. Девочки, я с детства этих тварей боюсь. А они чувствуют и наглеют. Только и ждут, чтобы я остался один в гостиной.

– Они играть хотят! – воскликнула Аглаида.

– Нет, нет! – Федор первым проскользнул в соседнюю комнату и мгновенно обвел ее взглядом. Здесь на входе он должен оставить портсигар. Но в какую сторону его направлять? Диван вдоль стены, оттоманка у окна. Сейф не может быть у наружной стены. «Рискну», – решил Федор. Он оставил портсигар в нише, так чтобы он просматривал всю правую сторону будуара, и быстро прошел и прилег на оттоманку. Эдит села на диван. А Аглаида отошла к противоположной стене. Федор достал зажигалку и нажал на пуск. Заработала вторая камера. Но к ней, второй камере Аглаида стояла спиной. И тут Федор увидел как наискосок в зеркале, вделанном в боковую стену, отражается появившаяся в нише дверца сейфа. Теперь широкая спина Аглаиды ничего не скрывала. Шифр мог сниматься с двух разных точек. Федор подумал, что в жизни так не бывает.