Собравшись с духом, я открыла дверь кабинета, где должен был начаться урок по истории Европы. Однако Эвана в классе не оказалось. Тогда я огляделась по сторонам и неожиданно почувствовала, что у меня внутри все опустилось. Надо же, мало мне было проблем, так появилась еще одна! Сердце словно жило собственной жизнью – оно то бешено колотилось, то замирало, проваливаясь в область желудка, – а лицо стало красным. Я была вне себя от злости.

На уроке химии Эвана не было. Возможно, и на других занятиях, которые я посещаю, его тоже не будет. На уроке тригонометрии я отвлеклась на то, чтобы достать домашнее задание, и неожиданно услышала за спиной знакомый голос.

– Привет! – сказал Эван.

Но я не ответила, а продолжила возиться с тетрадкой, стараясь унять сердцебиение. Заметив, что я упорно отворачиваюсь, он спросил:

– Ну что, теперь ты вообще не хочешь со мной разговаривать?

Разозленная его настойчивостью, я решила больше не сдерживаться.

В ответ он только удивленно поднял брови, и на его лице появилась всегдашняя чуть насмешливая ухмылка.

– И почему ты на меня так смотришь? – залившись краской, процедила я.

Но Эван не успел ответить, потому что в класс вошел наш учитель мистер Кесслер. Весь урок я просидела, уставившись в одну точку, хотя спиной чувствовала взгляд Эвана, что меня дико нервировало.

Я как раз собирала учебники, чтобы пойти на урок анатомии, когда снова услышала его голос:

– Потому что считаю тебя очень даже интересной.

Медленно повернувшись к нему, я прижала книги к груди, словно хотела защититься.

– Но ты ведь меня совсем не знаешь!

– Поэтому-то и хочу узнать получше.

– В школе и без меня полно ребят! Зачем я тебе сдалась?

– Затем, – ухмыльнулся он.

Из класса я вышла в полной растерянности. Он так и не сказал того, чего я от него ждала. И что мне надо было говорить в ответ? Я почувствовала, что начинаю паниковать.

– Можно мне пойти с тобой на урок анатомии? – спросил он, выходя следом за мной из кабинета.

– Но ты ведь не в моем классе! Разве не так?! – Мне показалось, что весь мир ополчился против меня, к тому же сердце продолжало предательски колотиться. Я попыталась сделать глубокий вдох – и не смогла.

– Похоже, всю неделю не замечала меня, а?

Мы шли по коридору, привлекая всеобщее внимание. Некоторые даже останавливались, чтобы посмотреть на нас. Наверное, их представление о мире тоже в одночасье рухнуло. Небывалое бывает: Эмма Томас идет вместе с другим учеником, причем даже не с девочкой, а с мальчиком, которому она вчера на уроке устроила головомойку! Вот так и рождаются сплетни.

В считаные секунды я дошла, скорее добежала, до кабинета анатомии. Там я остановилась и повернулась к Эвану, который ответил мне выжидающим взглядом.

– Что ж, ты, конечно, здесь новенький, а потому я тебя немного заинтриговала. Но можешь мне поверить, я вряд ли могу представлять для тебя интерес. И тебе нет нужды узнавать меня получше. Да, я хорошо учусь, занимаюсь спортом, и у меня нет ни минуты свободной. Мне нравится мое одиночество, нравится мое личное пространство и нравится, когда меня оставляют в покое. Вот такие дела. Думаю, в школе найдется немало других, кто жаждет познакомиться с тобой поближе. Но я не из их числа. Прости. – Мне казалось, что я выразилась достаточно ясно. Однако он как ни в чем не бывало продолжал ухмыляться. Тогда я не выдержала и взорвалась: – И перестань смотреть на меня так, будто я тебя забавляю.