— Простите.

— Может быть, он куда-то ушёл?

— Возможно. Но он знал, что вы придёте.

Дон поднялся по главной лестнице; Альберт следовал за ним. Они осмотрели кабинет, спальню, ванную при спальне, вторую ванную и старую комнату Эмили. Нигде не было и следа Гунтера. Вернувшись вниз, они проверили кухню и столовую. Ничего. Тогда они спустились в подвал, и там…

— О Боже! — сказал Дон, подбегая к упавшему МоЗо. Гунтер лежал посреди комнаты на полу лицом вниз.

Роботехник также подошёл и опустился рядом с ним на колени.

— Обесточен, — сказал он.

— Мы никогда его не выключали, — сказал Дон. — Могли от этого выйти из строя батареи?

— Меньше чем за год? — сказал Альберт, словно Дон предположил что-то абсурдное. — Маловероятно.

Роботехник перевернул Гунтера на спину.

— Чёрт, — сказал он. Посередине груди Гунтера была открыта небольшая панель. Альберт достал из нагрудного кармана ручку-фонарик и посветил внутрь. — Чёрт, чёрт, чёрт…

— Что такое? — спросил Дон. — Что случилось? — Он вгляделся в отверстие. — Что делают эти переключатели?

— Это главные мнемонические регистры, — ответил Альберт. Он залез рукой под откинутую панель, туда, где на месте пупка находилась утопленная в корпус кнопка включения выключения, и нажал на неё.

— Здравствуйте, — произнёс знакомый голос; линия рта ожила и задёргалась. — Вы говорите по-английски? Hola. Habla español? Bonjour. Parlez-vous français? Коннити-ва. Нихонго-о ханасимас-ка?

— Что это такое? — спросил Дон. — Что произошло?

— Английский, — сказал Альберт роботу.

— Здравствуйте, — снова произнёс МоЗо. — Это моя первая активация с момента отгрузки с завода, поэтому ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов. Первое: чьи приказы я должен выполнять?

— О чём он говорит? — спросил Дон. — «Первая активация». Что с ним?

— Восстановление системы, — сказал Альберт, медленно качая головой.

— Что?

— Он стёр всю свою память и вернул систему к заводским настройкам.

— Зачем?

— Я не знаю. Я никогда раньше такого не видел.

— Гунтер… — сказал Дон, глядя в круглые стеклянные глаза.

— Кто из вас Гунтер? — спросил робот.

— Нет. Гунтер — это ты. Это твоё имя.

— Пишется «Гэ-Ю-Эн-Тэ-Е-Эр»? — спросила машина.

Желудок Дона начал сворачиваться клубком.

— Он… он умер, да?

Альберт кивнул.

— И его никак не вернуть?

— Простите, никак. Всё вычищено.

— Но… — И тут Дон всё понял. У него на это ушло больше времени, чем у Гунтера, но он понял. Гунтер — единственный, кто был рядом с Сарой, когда она расколола драконианский код. Этот техник явился не для того, чтобы проводить Гунтеру техобслуживание. Он должен был скопировать его память, чтобы украсть ключ дешифровки для Мак-Гэвина. Богач хочет всё контролировать — и с ключом он бы смог взять процесс создания драконианских детей под свой полный контроль и исключить из процесса Дона.

— Убирайтесь, — сказал Дон роботехнику.

— Простите?

Дон был в ярости.

— Убирайтесь к чёрту из моего дома.

— Мистер Галифакс, я…

— Думаете, я не знаю, зачем вас прислали? Убирайтесь.