Он подумал, что ему, наверно, стоило бы ненадолго перестать смотреть молодой женщине прямо в глаза, и он перевёл взгляд на настенные часы: на них было 13:10. Он понял, что проголодался. Это вернулось в обновлённое тело вместе с чувством обоняния. Он много лет питался понемногу, никогда не в силах справиться с ресторанными порциями и забирая недоеденное с собой; во время же роллбэка, когда его тело восстанавливало утраченную мышечную массу, он ел как не в себя. Теперь, наконец, его аппетит стабилизировался и стал примерно таким же, каким был, когда Дону в самом деле было двадцать пять — а тогда он был довольно прожорлив.

— В любом случае, — сказал Дон, — спасибо за то, что позволили мне зайти за бумагами позже. А теперь мне нужно двигаться.

— В Галерею Искусств?

— Вообще-то я бы хотел сначала перекусить. Что у вас есть в окрестностях?

— Есть «Герцог Йоркский», очень неплохой. На самом деле…

— Да?

— Ну, я довольно серьёзно раздумываю о том, чтобы подать заявление в Новую Зеландию. Я бы хотела вас порасспросить. Не возражаете, если я с вами пообедаю?

Глава 21

Дон с Ленорой вышли на улицу. Солнце стояло высоко в белесом небе, влажность удушала. На юге сквозь дымку проглядывала Си-Эн Тауэр. В кампусе было пустынно — каникулы, но Фронт-стрит была запружена толпой, состоящей примерно напополам из местных служащих и туристов, плюс несколько роботов — и все куда-то сломя голову торопились. По дороге до ресторана Дон и Ленора болтали о Новой Зеландии.

— Это замечательное место, — говорил он, — но должен вас предупредить — у них есть раздражающая привычка класть в гамбургеры ломтик свёклы и… о, гляньте-ка! — У обочины была припаркована машина. Он указал на её бело-синий номерной знак: PQHO-294, со стилизованной короной вместо дефиса, как это принято в Онтарио. — Qoph.

Брови Ленор вспрыгнули на лоб.

— Название еврейской буквы! — радостно воскликнула она. — Вы играете в скрэббл? — Каждый серьёзный игрок в скрэббл помнит наизусть горстку полезных слов, в которых есть «Q», но отсутствует «U».

Он улыбнулся.

— О да!

Они продолжили путь, снова заговорив о Новой Зеландии, и к тому времени, как добрались до ресторана, уже практически исчерпали тему — Дон рассказал всё, что знал. «Герцог Йоркский» оказался двухэтажным баром-рестораном на тихой улочке к северу от Блур-стрит. В других зданиях на этой улице — респектабельных отреставрированных особняках — похоже, размещались офисы дорогих адвокатов и финансовых консультантов. Их провели в кабинку у задней стены первого этажа и усадили там. Из колонок доносилась рок-музыка — или как там современные дети называют то, что слушают. К счастью, в ресторане был кондиционер.

Неподалёку от них был столик, за которым сидели трое мужчин. Официантка примерно Ленориных лет и почти такая же симпатичная, одетая в тесный топ с очень низким вырезом, принимала у них заказ — они просили к еде бутылку вина.

— Красное или белое? — спросил один из мужчин, глядя на остальных.

— Красное, — ответил тот, что сидел слева от него, и тот, что справа повторил: — Красное.

Первый вскинул голову к официантке и изрёк:

— Я услышал красное.

Ленора перегнулась через стол и прошептала Дону, указав в сторону этой троицы кивком головы:

Дон восхищённо рассмеялся.

Та же самая официантка подошла и к ним. Она была высокой и широкоплечей, с шоколадно-коричневой кожей и иссиня-чёрными волосами до пояса.