В трубке повисла пауза, затем Парфенов издал горлом странный звук — смесь ярости и досады — и лишь затем отозвался:

— Ладно. Вы сейчас где?

— На Большой Дмитровке.

— М-м… Говорите срочно? Где же нам с вами пересечься?.. Давайте в «Макдональдсе» на Тверской? В том, что рядом с Центральным телеграфом.

— Во сколько?

— Через час. У нас там рядом съемки, а потом я часа два свободен.

— Договорились.

…Журналист оказался рыжим парнем лет двадцати восьми, с упрямым, нервным лицом, беспокойными глазами и привычкой вертеть в пальцах разные предметы при разговоре. На этот раз предметом, подвергшимся головокружительной экзекуции, оказался картонный стаканчик с остатками кока-колы, которую бывший журналист выпил почти залпом, в несколько больших глотков. Красный стаканчик так и мелькал перед глазами у Поремского.

— Значит, вы теперь оператор? — сказал Поремский, вытирая губы салфеткой (Владимир Дмитриевич решил соединить приятное с полезным и заодно пообедать).

— Так точно, — кивнул Парфенов.

Вы этому где-то учились или овладеваете профессией по ходу работы?

Парфенов едко усмехнулся:

— Этой профессией нельзя овладеть «по ходу». Я три года проучился во ВГИКе, на операторском, прежде чем перевестись на журналистский факультет.

— Ясно.

Парфенов быстро огляделся по сторонам, и в его руке откуда ни возьмись появилась маленькая бутылочка коньяку.

«Московский», — прокомментировал бывший журналист, свинтил крышку и плеснул немного коньяку в картонный стаканчик. Выпьете со мной? — обратился он к Поремскому.

— Спасибо, нет. Я на работе.

— Я тоже, — пожал плечами Парфенов. — Но, как видите, мне это нисколько не мешает.

Он спрятал бутылочку в карман жилетки, затем взял стакан и, закинув голову, ловко опрокинул его содержимое себе в глотку.

— Ну вот, — сказал бывший журналист, и по его конопатому лицу расползлась довольная улыбка, — теперь можно и поговорить. Так о чем вы хотели меня спросить?

— О вашей статье. Про махинации на заводе «Ракета».

Парфенов вздохнул и нахмурился:

— Помню-помню… Вообще-то это дело прошлое. В моем настоящем — только камера и штатив. Ну да ладно. Если спрашиваете, значит, вам действительно интересно.

В своей статье вы писали, что была предпринята попытка захвата завода. Расскажите об этом поподробнее.

— На этот завод велась активная атака со стороны коммерческой структуры под названием «Нем-трейдинг», зарегистрированной на Кипре. Она приобрела девять процентов акций «Ракеты», и если бы ей удалось скупить еще один процент, то ее представитель вошел бы в состав акционеров завода. А в перспективе мог стать гендиректором.

— Что это за фирма?

— Я знаю только то, что знали все. А все знали, что за фирмой с Кипра стоял главный экономист завода Андрей Голубев вместе с некими финансовыми покровителями. Кипрская офшорка безуспешно выдвигала его в совет директоров. Впрочем, обо всем этом я написал в статье. Правда, там больше намеков, чем фактов, но… Вы позволите, я еще раз остограммлюсь?

— Как хотите. Только чтобы дети не видели.

Парфенов усмехнулся:

— Не увидят. А если и увидят — невелика беда. Нынешних детей ничем не удивишь. — Он еще раз проделал фокус с коньяком и кока-колой, затем продолжил: — Итак, с помощью своих покровителей Голубев таки пробрался в руководство «Ракеты».