|
Они переговаривались наработанным шепотом – друг друга прекрасно слышали, а вот их разговор никому постороннему не слышан уже в паре шагов от них, даже разместившимся ближе всех Пешему-Лешему и Зоркому Соколу. – Сорока на хвосте принесла? – фыркнул Мазур. – Я не на кофейной гуще гадаю, – сухо ответил Вундеркинд. – Сегодня они появятся… Мазур подумал, что эта уверенность на чем-то да основана. Какие-то специфические, внутренние тайны ребят из ведомства плаща и кинжала. Быть может, они сами каким-то образом пользовали и этот канал – не зря в голосе Вундеркинда угадывается подспудное сожаление, словно ему есть что терять… – Слушай, – сказал Вундеркинд. – Можешь ты объяснить, за что на меня взъелся? Что-то меж нами вразнос пошло… – А тебе обязательно надо знать? – Хотелось бы. Нам еще вместе работать и работать… – Невеселая перспектива, – сказал Мазур. Я бы даже выразился, неприятная… – Так в чем дело? Мазур повернул голову, посмотрел в это спокойное, невозмутимое лицо, и впрямь напоминавшее сейчас пластиковую физиономию робота. – А ты не догадываешься? – С чего бы? – Анька, – сказал Мазур. – Ты ее вербанул, сучий потрох. Но сначала ты нас с ней слушал. И не строй такую рожу – я ведь тоже не ребеночек, я нашел микрофоны и совершенно точно выяснил, что они – твои… В общем, ты нас слушал, сделал кое-какие выводы из некоторых реплик… И вербанул ее, пока меня не было. И положил под Бараджа, да вдобавок под тех двух козликов… Ну что ты так смотришь? Будто посмертная маска Штирлица… Только не свисти мне, что я все напутал, преувеличил, неправильно истолковал… – и продолжал с нескрываемым злорадством: – Лучше надо воспитывать агентуру, Вадик, инструктировать убедительнее и тщательнее. А то твоя агентура где попало черновики донесений разбрасывала… – Серьезно? – Серьезно, – сказал Мазур. – Один я, по крайней мере, нашел. И в сочетании со всем прочим сделал выводы… – Ты их не сам сделал, – сказал Вундеркинд хладнокровно. – Тебя к этим выводам кто-то аккуратненько подвел за ручку. Если бы ты начал ее трясти, она бы мне непременно рассказала. Следовательно… Я, извини, профессионал. Обязан вмиг колоть ситуации и посложнее этой. Тебе кто-то ее заложил. То ли сам Асади, то ли другие твои приятели из Джаханнема… – Точно? – Не твое дело. – Ну почему же не мое? Как раз мое. Как-никак это была моя работа, моя комбинация… – В рыло б тебе, – мечтательно сказал Мазур. – Чтобы – массовый падеж зубов… – Интересно, за что? За то, что у меня такая работа? – спросил Вундеркинд абсолютно ровным, бесстрастным тоном. – Ну, я согласен, некоторые аспекты выглядели не вполне джентльменски… – Ты про микрофоны? – Ну, я обобщаю… Я прекрасно понимаю, что в тебе ярость благородная вскипает, как волна… Но постарайся все же меня понять. Это моя работа, повторю, нас очень беспокоит ситуация в верхах. А источников у меня было мало. Грех пройти мимо такого случая… Ну, не смотри на меня так. Здесь есть один немаловажный нюанс: я никого не принуждал. Не использовал никаких угроз, ни в малейшей степени. Господи, это аксиома: приневоленный агент никогда не будет работать на должном уровне… Я, можно сказать, ее чуточку подтолкнул. |
