|
Игрушечка, честное слово – высокая носовая часть с перепадом, характерная надстройка, труба, пластмассовый колпак локатора, напоминающий огромную милицейскую мигалку. Нестандартный, поднятый над палубой барбет с автоматической пушкой, к которой бдительно припали двое персонажей в алых беретах, характерная мачта, два кливера на корме – патрульный корабль типа “Исланд” британского производства, тварь такая… Кораблик мощно взмяукнул ревуном – приказал застопорить машину и лечь в дрейф, что было прилежно продублировано взвившимися с похвальной быстротой сигнальными флагами. Мазур отчетливо видел, как дернулась, окуталась дымком пушечка – и вновь пять фонтанов взлетели слева. Их пока что не собирались решетить, им просто приказывали остановиться… Они давно уже шли в нейтральных водах, где, строго говоря, никакие такие сторожевики прибрежных государств не имели права подобным образом тормозить странствующих и путешествующих. Однако по всему поведению патруля видно было, что он настроен крайне решительно и отступать не намерен. Чересчур дикое стечение обстоятельств потребовалось бы, чтоб нас ловили, как нас, пронеслось в голове у Мазура. Скорее всего, дело в прежних хозяевах суденышка. Нельзя исключать, что они давно уже сидели у погранцов в печенках и их поклялись непременно изловить, не обременяя себя въедливым соблюдением норм морского права… Но не объяснять же этим олухам, что на судне давно сменились и экипаж, и порт назначения, и цель плавания?! Никак невозможно. Не поймут и не оценят, Азия-с… – Сбавь ход, – приказал Мазур Паше. – Пусть поравняются… Викинг, Леший! Живо в трюм, трещотку наружу и покажите ему… Паша послушно сбросил обороты, так что сторожевик принялся быстро настигать. Мазур отступил к рубке, оказался рядом с Зорким Соколом, который пытливо глянул на него в ожидании приказов, опустил взгляд к палубе, где на подстеленном замызганном брезенте лежало его изящное и смертоносное орудие производства. – Подожди, – сказал Мазур яростным шепотом. – Подожди… На настигающем сторожевике особенной суеты не наблюдалось – кто-то пялился на них с мостика невооруженным глазом, некто в фуражке с разлапистой золотой “капустой” и кучей золотых полосок на черных погонах. Двое у пушки замерли, ожидая приказов. Должно быть, то, что добыча сбавила ход, бдительность на какое-то время усыпило… – Не нравятся мне эти два урода, – сказал Мазур. – Понял, – спокойно отозвался Зоркий Сокол. Он присел на корточки, потом взмыл во весь рост, вскидывая импортную винтовочку, послышались два глухих щелчка, и оба артиллериста, нелепо мотнув руками, опрокинулись навзничь, рухнули на палубу. И тут же застрочил пулемет на треноге, в два счета вышвырнутый на палубу Лешим, словно детская игрушечка. Нескончаемая очередь прошла по надстройке, слева направо и справа налево, вышибая стекла рубки, сбив, как кеглю, командира сторожевика, старательно омахнула надстройку, не давая никому приблизиться к двум пулеметам по ее сторонам… – Самый полный! – рявкнул Мазур от всей души. Суденышко рванулось вперед, как пришпоренный конь, взмывая на редан, что твой торпедный катер, взметая два белопенных буруна. Сторожевик с его еще не пришедшей в себя после молниеносной атаки командой вмиг остался позади, превратился в точку на голубой искрящейся глади… Останься он в целости, все равно не был бы серьезной опасностью: одно орудие, два пулемета винтовочного калибра… Красивый кораблик, конечно, но ни за что не выжмет больше шестнадцати узлов – а посудина контрабандистов давала сейчас вдвое больше, и это для нее не предел… Хорошо, что республичка маленькая и бедная, подумал Мазур. |
