Девушка уткнулась лицом в фартук, будто смутившись до смерти. Но Ригелю-то, ее отцу, видно: спрятаться-то она спряталась, да поверх края фартука лукавым глазом подсматривает.

    – А вот, – кричит Горжа, – и брат Боссена, доблестный Лантса! У него вот такенные яйца!

    Хррясь! Ригель свою дочку – по шее. И в дом ее, в дом, от срама.

    У Лантсы бородища накладная, рыжая, торчит веником, а на плащ из дерюги нашит большой крест. И яйца у него и вправду ого-го, тоже атласные, только зеленоватые. С людоедской улыбкой глядит Лантса сперва налево, потом направо.

    Зрители дружно ревут от восторга.

    Третий выход! Жена благородного Боссена – прекрасная Ильдегонда!

    Лицо у Ильдегонды выбелено мукой, волосы накручены на две палки и перевязаны бантами, сверху – белое покрывало.

    – Я куртуазна и умна! И мужу своему завсегда я верна!

    Боссен подхватывает грубым басом:

    – А я зато некуртуазен, нравом свиреп и лицом безобразен!

    – А я, – влезает Лантса, – у родителей младший сын, я храбро воюю в стране сарацин!

    Желающих посмотреть представление все прибывает. Задние вытягивают шеи, поднимаются на цыпочки, становятся на камни, забираются на деревья, чтобы лучше видеть. А слышно и без того хорошо: все четыре фигляра почти кричат – даже Ильдегонда, несмотря на всю свою куртуазность.

    Дама пытается обучать своего супруга любезному обхождению и манерам, в чем не слишком преуспевает.

    Повернувшись всем телом, грубый Боссен нацеливается на супругу колючими черными усами.

    – Оставьте эти глупости, жена! – вопит он, топая ногами. – Я не желаю слушать! Соколиная охота – вот мое вежество! Кабанья травля – вот моя куртуазность! Лошади – вот мои дамы сердца! Борзые собаки – вот мои пажи! А-а-а!!! – ревет он устрашающе, дабы самые недогадливые поняли: усилия Ильдегонды пропадают втуне.

    Но Ильдегонда и не думает сдаваться.

    – Чего ради вы должны меня слушать, муж? – переспрашивает она и резко, будто ее дернули за веревку, сгибается в поклоне. – А потому, что женщины во всем превосходят мужчин!

    Зрители отзываются возмущенными криками.

    – Учить Боссена вежеству, – замечает Горжа (ладони за поясом, ухмылка дерзкая), – все равно что растолковывать благородные науки мужланам вроде вас, полупочтенные!

    Разъяренный Боссен несколько раз топает ногой и мрачно хмурится.

    Махнув подолом, прекрасная Ильдегонда разворачивается лицом к толпе и широко разводит руками.

    – Извольте, я докажу свою правоту! – выкрикивает она, глядя поверх голов на крестьянского паренька и худенькую девушку в подоткнутой юбке, оседлавших толстую ветку придорожной ивы. – Мужчина сотворен из глины и грязной земли! Женщина же – из благороднейшего человеческого ребра! Вот почему мы, женщины, превосходим мужчин!

    Девушка визгливо смеется, тряся тощими плечами. Паренек украдкой целует ее в шею.

    Ильдегонда протягивает обе руки Боссену, по-прежнему не сводя глаз с парочки.

    – Взгляните, муж, как нежны мои руки!

    Руки у фиглярки крупные, загрубевшие от ветра, от поводьев, с которыми ей то и дело приходится управляться, исколотые иглой.