— Прости, — задыхаясь, выдавил я.

Эдит настороженно смотрела на меня, так широко распахнув глаза, что вокруг золотистых радужек стали видны белки. Неловко вывалившись из машины, я шагнул в ее сторону.

— Совершенно уверена, ты станешь моей погибелью, Бо, — тихо сказала она.

Я застыл на месте:

— Что?

С глубоким вдохом Эдит вернулась ко мне.

— Давай уйдем отсюда, пока я не сделала чего-нибудь поистине глупого, — пробормотала она и, встав ко мне спиной, кинула через плечо взгляд, явно означавший: «Пошевеливайся».

Ну и как теперь было отказать? Вновь чувствуя себя гориллой, только на этот раз еще более нелепой, я забрался к Эдит на спину.

— Держи глаза закрытыми, — предупредила она, а потом сорвалась с места.

Заставив себя зажмуриться, я старался не думать о скорости, с которой ветер дул мне в лицо, прижимая кожу к черепу. Если не считать этого, то сложно было поверить, что мы несемся через лес, как и в прошлый раз. Движения Эдит были очень плавными — мне могло бы показаться, что она прогуливается по тротуару… с гориллой на спине. Даже дыхание не сбилось.

Только когда Эдит коснулась моего лица, я осознал, что мы остановились.

— Все закончилось, Бо.

Я открыл глаза: мы действительно стояли на месте. Торопясь слезть, я потерял равновесие. Она повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как я, безумно размахивая руками, приземляюсь на пятую точку.

Секунду-другую Эдит смотрела на меня, словно не знала точно, не слишком ли сильно злится на мое поведение, чтобы посчитать меня забавным, но потом, вероятно, решила, что не слишком.

И захохотала, запрокинув голову и схватившись за живот.

Под ее смех я медленно поднялся и как можно тщательнее отряхнул джинсы от грязи и травы.

— Знаешь, будет более гуманно с твоей стороны просто бросить меня сейчас, — угрюмо сказал я. — Со временем мне проще не станет.

Пытаясь взять себя в руки, она сделала пару глубоких вдохов.

Со вздохом я двинулся в направлении, которое больше остальных напоминало тропу.

Что-то схватило меня за свитер, и я с улыбкой обернулся. Эдит уцепилась за мою одежду так же, как когда мы с ней вышли из медпункта.

— Куда ты, Бо?

— А разве бейсбола не будет?

— Это в другой стороне.

— Ладно, — я развернулся на сто восемьдесят градусов.

Эдит взяла меня за руку, и мы медленно направились к лесной чаще.

— Прости за этот смех.

— Я бы тоже над собой засмеялся.

— Нет, я просто была немного… взбудоражена. И нуждалась в разрядке.

Несколько мгновений мы шли в тишине.

— Скажи хотя бы, что он сработал — этот эксперимент с победой духа.

— Ну… меня не затошнило.

— Хорошо, но?..

— Я думал не о произошедшем в машине. А о том, что случилось после.

Эдит ничего не сказала.

— Знаю, я уже извинялся, но… прости. Снова. Я научусь лучше справляться, я знаю…

— Бо, остановись, прошу. Из-за твоих извинений я чувствую себя еще более виноватой.

Я посмотрел на нее. Мы оба остановились.

— Почему ты должна чувствовать вину?

На этот раз в смехе Эдит послышались чуть ли не истерические интонации:

— И правда! Почему я должна чувствовать вину?

Ее потемневшие глаза встревожили меня. В них плескалась боль, и я не знал, как ее облегчить. Положил ладонь на щеку Эдит:

— Я тебя не понимаю.

Она закрыла глаза.

— Похоже, я не могу прекратить подвергать тебя опасности.