— Как здорово! Кому угодно, только не ей. Потому что я всегда чувствовала... ну, будто я сойду с ума, если дом будет принадлежать этой женщине. — Эмили посмотрела в сторону окна и мечтательно проговорила: — Я содержала дом в чистоте и порядке; можно было спокойно есть мясо на заднем дворе. Я скоблила отдельно каждый камешек по пятницам и отдраивала ступеньку перед задней дверью. Правда, никто этого не видел, кроме Сепа, когда он возвращался другой дорогой.

Она продолжала смотреть в окно, но теперь молча. А отец спросил:

— Ты хотела бы вернуться туда, девочка?

Эмили слегка повернула к нему голову:

— Ты хочешь сказать - в Шилдс, папа?

— Да, в Шилдс.

— Конечно.

— Тогда почему ты не уезжаешь? Ничто не держит тебя.

Она развернулась и посмотрела прямо на него.

— Давай больше не будем говорить об этом, папа. Я здесь, и я здесь навсегда. Но вот что я тебе скажу. — Эмили состроила ему рожицу. — Я собираюсь устроить себе пару выходных до конца года и хочу съездить в Шилдс. Я так часто мечтала об этом. Но потом я начинала думать, что никогда не смогу поехать и посмотреть на дом на Пайлот-Плейс, пока там живет эта женщина, но теперь я могу это сделать. Я поеду и пройду мимо двери, а потом зайду на мол, а вернусь по Оушн-роуд и Кинг-стрит, пройду через рынок, поднимусь по Милл-Дэн Бэнк и загляну в магазины на Фредерик-стрит. Мне всегда нравилась Фредерик-стрит, намного больше, чем Кинг-стрит, хотя дома на ней похуже. Да, — она кивнула, — так я и сделаю... Ты вернулся надолго?

— Если я выйду в море с тем же кораблем, то пробуду на берегу около трех недель.

— А ты собираешься на корабль?

— А ради чего мне оставаться, я имею в виду, что мне делать на берегу? Тебя там нет, дом пуст.

— Ты собираешься сохранить дом для себя?

— О да, конечно. — Джон Кеннеди выразительно закивал. — Там все, что я имею. И это место, куда я всегда могу вернуться. Я поговорил о доме с твоей тетей Мэри, и она, как всегда, кое-что придумала. — Он широко улыбнулся. — Знаешь, Джимми собирается жениться, а он работает на верфи в Хебберне, а Шилдс ближе к Хебберну, чем Гейтсхед, поэтому она предложила сдать ему в аренду дом до тех пор, пока он мне самому не понадобится. А к тому времени они найдут себе собственное жилье. И я сказал ей, что мне это подходит.

Эмили перегнулась через стол и сказала с радостным и оживленным выражением на лице:

— Послушай, папа, что я тебе скажу. Я устрою себе два выходных дня на следующей неделе, и мы с тобой проедемся туда.

— Это было бы здорово, девочка! Как это было бы здорово!

— Прекрасно. Как насчет следующей среды? Мы встретимся у тети Мэри и поедем домой... Я теперь могу думать о нашей квартире, как о доме, и я переночую там, а потом мы с тобой прогуляемся по Шилдсу и Джэрроу, потом поплывем по реке в Ньюкасл.

Джон Кеннеди многозначительно посмотрел на дочь и сказал:

— Хорошо, мы сделаем это, если я не загуляю.

— Знаешь, не надо загуливать. Говорю тебе, — девушка шутливо погрозила ему пальцем, — держи руки подальше от карманов... Итак, договорились. В следующую среду у тети Мэри.

Джон Кеннеди откинулся на спинку стула и оглядел комнату. И, словно эта мысль только что пришла ему в голову, он спросил:

— А где же он?

— Он пошел собирать дрова и должен скоро вернуться. Это целая проблема - поддерживать огонь в очаге. Хочешь еще чашку чаю?

Отец поднялся со стула, подошел к двери в спальню, открыл ее и заглянул внутрь. Потом, снова взглянув на дочь, сказал:

— Заставлено тут у вас.

— Да, мы привезли больше мебели, чем нужно. Я полагаю, что это я... я виновата.