— Не в этом дело…

— Тогда в чем? Назови хоть одну причину, почему мы не можем оставаться любовниками. Только она должна быть очень убедительной.

От гнева кровь ударила Оливии в голову. Секс! Это все, что Льюису от нее нужно!

— Хорошо! Я приведу тебе убедительную причину. Очень скоро ты сам не захочешь, чтобы я была твоей любовницей. Скоро это волшебное притяжение, о котором ты говорил, исчезнет без следа, потому что я стану толстой и огромной. Вряд ли я буду внушать тебе такую же страсть и желание. Вижу, Льюис, до тебя начинает доходить. У меня будет ребенок!

Глава 11

Не успели эти опрометчивые слова сорваться с ее губ, как Оливия уже пожалела о них. Было настоящим безумием сообщать Льюису о ребенке именно в этот момент. Она неизбежно все потеряет и ничего не приобретет. Оливия была готова откусить себе язык!

— А Николас знает?

От неожиданности Оливия на несколько секунд потеряла дар речи. Вопрос Льюиса был вполне закономерен, и все-таки она не ожидала его.

— Нет, — ответила она с опозданием.

— Ты собираешься сказать ему?

— Нет, — повторила она, прикидывая, как скоро до Льюиса дойдет, что Николас не может быть отцом ее ребенка. — Его вряд ли это заинтересует.

Взгляд Льюиса был полон негодования.

— Бог мой, что же он за человек? Но он должен принять участие в воспитании ребенка. По меньшей мере оказать тебе финансовую поддержку.

Видя его негодование, Оливия иронично подумала, что бы Льюис сказал, заяви она сейчас, что отец он. Легко возмущаться поведением другого.

— Я не хочу, чтобы Николас имел хоть какое-нибудь отношение к моему ребенку, — холодно проговорила Оливия. — Льюис, ребенок нуждается в любви. Отец, который не любит своего ребенка, нам не нужен…

— Ты действительно собираешься рожать этого ребенка?

Его вопрос привел Оливию в ярость.

— Конечно, я собираюсь родить моего ребенка! выкрикнула она. — А ты как думаешь?

— Честно говоря, я не очень хорошо соображаю в данный момент. — Льюис запустил пальцы в свои густые волосы. — Эта новость выбила меня из колеи.

— Уверена, ты быстро в нее вернешься. Льюис был слишком обескуражен, чтобы отреагировать на ее саркастическое замечание. Когда он обнял ее за плечи и привлек к себе, Оливия напряглась. В его взгляде были сочувствие и нежность. Оливии стоило большого труда сохранить эмоциональную дистанцию.

— Ты уже была у врача? — заботливо поинтересовался он.

— На Рождество я была у маминого врача.

— Она знает? Я имею в виду твою мать.

— Конечно. Я не смогла бы скрыть от нее такую важную вещь.

— И что она сказала? Советует сообщить Николасу?

— Нет. Она считает его негодяем. Льюис удовлетворенно кивнул.

— На редкость проницательная женщина. Любой мужчина, способный…

Внезапно он крепче сжал плечи Оливии и встревоженно заглянул ей в глаза.

— В день, когда была рождественская вечеринка, ты уже знала, что беременна?

Желудок Оливии болезненно сжался. Мысли Льюиса, похоже, потекли в нужном направлении, но, хочет ли она этого, Оливия не могла понять.