Долго терпеть он не мог, но этого и не требовалось, ее плоть сомкнулась вокруг его плоти с неистовством, которого он никогда не ощущал ранее. И тут же с громким вздохом он тоже кончил, и этот момент показался ему бесконечно долгим. Потом прижал ее к себе, зная, что никогда, невзирая ни на что, не сможет отказаться от этой женщины.

Эбони глубоко вздохнула и уснула в его объятиях. Она была полностью удовлетворена как физически, так и эмоционально, к ней вернулась уверенность в том, что Алан любит ее. Проснувшись через некоторое время, она обнаружила, что одна, и на мгновение запаниковала.

Сев, она откинула волосы с лица, но откинуть сосущее чувство беспокойства на сердце оказалось труднее. Причины для беспокойства не было никакой, она должна была чувствовать себя счастливой. Алан любил ее. Скоро они поженятся. Потом у них пойдут дети и…

Ее испуганный крик при пробуждении заставил Алана заглянуть в каюту. Он улыбнулся.

— Ты проснулась? Почему бы тебе не принять душ и не перекусить? Только осторожно с ногой. Если будет больно ступать, прыгай на одной ноге.

— Алан! — позвала она, когда он снова исчез.

На этот раз его высокая фигура появилась в дверях вся целиком. Теперь кроме шорт на нем была еще и рубашка.

— Да?

— Я только что подумала. Ты… ты ведь не использовал ничего. Когда мы любили друг друга…

Он беззаботно пожал плечами.

— Я забыл взять их с собой. А какое это имеет значение? Скоро мы поженимся. Кроме того, вряд ли ты забеременеешь прямо сейчас.

— Я… я плохо в этом разбираюсь. Сейчас у меня опасный период…

Алан подошел и, присев рядом с ней на кровать, взял ее руки в свои и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Ты, кажется, говорила, что хочешь иметь детей.

— Хочу! Но я… я…

— Что ты? — резко спросил он.

Эбони посмотрела во внезапно похолодевшие синие глаза Алана и почувствовала, как к ней возвращается исчезнувшее было чувство беспокойства. Забыть о чем-либо — это так непохоже на Алана. Совсем непохоже.

Но как она могла обвинить любимого человека в том, что тот нарочно сделал ее беременной? Он мог вовсе об этом не думать. Она действительно хотела иметь детей, но полагала, что ребенок появится в результате их совместного решения, обоюдного согласия. Однако теперь уже было глупо спорить. Что сделано, то сделано.

— Да ничего. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась немного натянутой. — Я думала, что мы не будем торопиться и подождем. Теперь мне придется покупать подвенечное платье, специально сшитое, чтобы скрывать беременность.

— Навряд ли. Мы поженимся в течение двух месяцев.

— Так скоро? — охнула она.

— А зачем ждать, я не молодею и к тому же ждал тебя достаточно долго, верно?

— Да… может быть, ты и прав.

Он взял ее лицо в ладони и поцеловал.

— Во время свадебного путешествия я увезу тебя в какое-нибудь прелестное уединенное местечко.

— И что же это за местечко?

— Как насчет темницы? — сказал он, улыбнувшись непонятно чему.

Она удивленно рассмеялась.

— Кто же ты такой? Воскресший маркиз де Сад?

— Может быть, Эбони, все может быть.

— Не ты, Алан. Тебе хочется представиться большим злым волком, а на самом деле ты добрый и лохматый медведь.

— Даже медведи могут быть опасны, дорогая. — Он улыбнулся ей в ответ и наклонился, что бы еще раз поцеловать.