Изменить размер шрифта - +

– Никогда! Он оберегает ее сказочное существование. Он готов и сам тебе поверить. Ему это дешево стоит. Честность и ярямолинейность шокируют, ты сам об этом говорил. Ложь очень органична. Она ложится на наше бытие, как весенний зеленый покров на землю. Нам Удобней жить в сказке. Строить воздушные замки. И ты должен радоваться этому. Фантазия – это великий дар, посланные человеку свыше! В противном случае мы жили бы в пещерах, ели сырое мяса своего соседа и никогда бы не создали Голливуд!

– Но без правдоподобия фантазия остается сказкой.

– А правдоподобная фантазия становится ложью.

Пусть. Просто должны быть правила игры. Их должен знать каждый.

– Ты путаешься, Даг. Ты обманываешь свою публику и не замечаешь в порыве страсти, как эта публика обманывает тебя. Попробуй воспитать в себе такие черты, как трезвость, пессимизм, хладнокровие, снисходительность, браваду…

– Можешь не продолжать. При наличии этой обоймы я обрезал бы себе крылья и стал бы простым смертным или мелким жуликом. Мне достаточно того, что я вижу свои ошибки и стараюсь их не повторять. К тому же я достаточно самокритичен.

– Короче говоря, с нефтью ты прокололся. Тебя спасли собаки, которые прикрыли твою фальшивку, тебя спасла Вир-джиния Рейлис, ибо ее мужу плевать, вкакую яму она выбросит очередной мешок денег. Она свою месячную норму выгребла. Больше он ей не даст. Если ты, конечно, не застрелишься в постели его жены.

– Похоже на правду.

– В наше время так мало вещей, похожих на правду.

– И ошибается тот, кто стремится к истине! Она скучна и однобока. Она похожа на новогоднюю елку, требующую украшений.

Они засмеялись. Впереди показались огни большого города.

– Домой? – спросил Флейшер.

– Нет. Прямиком к Сидни Уоттерсу.

– Ты считаешь, что продюсеры не должны спать по ночам? Половина третьего.

– Это то самое время, когда с ним можно поговорить без вмешательства посторонних и бесконечных телефонных переговоров.

Машина адвоката остановилась у красного особняка на Грегори-Драйв, неподалеку от Беверли Хиллз. Флейшер вернул чек Коттону и тот выскочил из машины, не сказав «спасибо» и «спокойной ночи»! Обычно Коттон забывал здороваться, прощаться, справляться о здоровье. Он как бы существовал в вечном продолжении темы. У него не было концов и начал. Коттон оставался невоспитанным невеждой во всем. Но когда продюсеры читали его сценарии, они этого не замечали. Он подносил материал вполне реально, и люди жили в его сюжетах нормальные. Очевидно, он всего себя отдавал творчеству, и на быт у него не хватало сил. В кругу обывателей ходят слухи, что авторы создают своих героев, делая слепок с себя. Это не так. Все наоборот. Авторы мешают своих героев с теми чертами характера, воспитания, мировоззрения, которых им не хватает. Коттон не отличался от большинства создателей миражей и сказок. Как и все другие, он был очень высокого мнения о себе и относился к категории понятых гениев. Что ж! Ему повезло!

Десять минут потребовалось для того, чтобы дождаться, пока за дверью послышатся какие-то звуки. Эти звуки по мере приближения приобретали формы слов, состоящие из отборной обоймы ругательств. Дверь открылась, и Коттон выдержал еще один поток нецензурной брани, после чего хозяин посторонился и пропустил ночного мотылька.

Коттон вошел, насвистывая, как бы показывая, кто, по сути дела, здесь хозяин.

– Итак, Сидни, я выслушал твою точку зрения на мой визит. И, заметь, я сделал это с покорностью и вниманием, не делая тебе замечания по поводу необоснованных оскорблений. Теперь твоя очередь заслушать мой доклад.

Коттон направился на второй этаж дворца, где находился кабинет Уотерса, продолжая насвистывать «Сказки венского леса».

Быстрый переход