– Скажи, почему тогда ты не стал меня валить?

– А! – с подъемом воскликнул Дрозд. – Значит, ты все-таки раскусил мою маленькую хитрость.

– Что ж тут непонятного. Позиция у тебя была идеальной, расстояние – всего ничего. Даже неопытный курсант-первогодок легко справился бы с таким заданием.

– Все дело в оптике, Жека, все дело в ней.

– То есть?..

– Мне дали твою фотку. Это естественно. Но там ты больше похож на какого-то артиста, чем на самого себя – во фраке, с бабочкой… Я просто тебя не узнал. Что-то мелькнуло в голове – и все, не более того. А вот когда приложился к окуляру оптического прицела, и в нем нарисовались твоя фигура и лицо, когда я увидел, как ты жестикулируешь, то едва не уронил свою "удочку".

– И ты настолько проникнулся товарищескими чувствами, что решил кинуть "заказчика"…

– Как плохо, что ты ничего не помнишь! Придется рассказать тебе кое-что. Мы вместе выросли, Жека. И были очень дружны. Сначала детдом, потом пять лет нам терла шеи суворовская форма, затем военное училище и как итог – спецвойска. Но про то ладно. Детская и юношеская дружба не настолько крепки, чтобы остановить человека, которому заплатили большие деньги за ликвидацию бывшего кореша. Увы, такова жизнь…

– Наверное, в детстве мы и впрямь были очень дружны…

– Да. Но не ностальгические воспоминания о беззаботной юности придержали мой палец на спусковом крючке и сбили верный прицел. Отнюдь. А то, как ты двое суток тащил меня, тяжело раненного, на своих плечах по горам Чечни, спасая от верной смерти. Разве можно такое забыть?

– Наверное, нельзя. Все зависит от человека.

– Вот именно. Конечно, меня трудно считать человеком в полном смысле этого слова. Я стал изгоем, на моих руках кровь, возможно, невинных людей. Я превратился в наемного убийцу, Жека. Деньги, деньги… будь они прокляты! У меня сейчас их больше, чем нужно, а толку?

– Ну и как ты докатился до такой жизни?

– Жаль, что ты ничего не помнишь… Ладно, расскажу. Нас было трое закадычных дружков – ты, я и Гусь. В одном из поисков в предгорьях Чечни мы наткнулись на автомашину "Нива". На приказ остановиться водитель не среагировал и добавил газу, чтобы скрыться за поворотом. Решив, что в машине бандиты, мы открыли огонь на поражение. "Нива", конечно же, стала как решето. Когда посмотрели, оказалось, что мы нечаянно грохнули двух мужиков, бабу и мальца. Короче говоря, ситуация сложилась – хуже не придумаешь. У них имелось оружие – автомат, двустволка, пистолет и две гранаты, но у кого из горцев его нет? – Дрозд сокрушенно покачал головой, а затем спросил: – Ты точно все забыл?

– Тебе поклясться на Библии?

– Не надо. Это я потому спрашиваю, что рассказывать дальше не хочется. Но придется… – Дрозд скрипнул зубами. – Гусь, сука… Как он нас вложил… И я рад, чертовски рад, что именно ты его замочил.

– Не понял… Это когда?

– Брось притворяться. Я следил за тобой и видел, как ты и охранник устроили засаду в доме напротив УВД. А затем туда зашел Гусь с "удочкой". Потом его вынесли оттуда на носилках и отвезли в морг.

– Так это был Гусь, наш товарищ!?

– А то кто же. Дело в том, что меня отстранили от выполнения "заказа" после моей "неудачи", когда я пулял тут по букашкам вместо того, чтобы всадить в тебя пулю. Пришлось вернуть аванс и сдать винтовку. А куда денешься? Правила игры нарушать нельзя. Короче говоря, опустили лихого парня Дрозда как последнюю "шестерку" в зоне.