Долгие годы Энйи полагала, что влюблена в Филиппа. Всего несколько недель назад она искренне переживала его женитьбу на Диане. Она действительно считала, что ее сердце разбито навсегда,

То, что случилось с ней сегодня, начисто разрушило этот миф. Теперь она поняла, что ее чувство к Филиппу было не более чем увлечением. Просто поскольку Энни по-настоящему еще не была в кого-либо влюблена, то убедила саму себя в том, что влюблена в того мужчину, который вырвал ее из серой обыденности. Она ведь многим, если не всем, была обязана именно Филиппу. Понятно, что девушка приняла признательность и уважение к Филиппу за любовь.

Филипп и Диана были ее лучшими друзьями и всегда таковыми останутся, но сама она никогда в действительности не любила Филиппа. Энни пока еще не разобралась и в своем чувстве к Марку, но одно она знала точно: оно взрывоопасно, этакий эмоциональный динамит, и девушка боялась, что может не справиться со своей страстью и все вокруг разлетится на мелкие кусочки, если она сделает неверный шаг…

— У тебя еще пять минут, Энни, — раздался издалека голос Марка.

От неожиданности девушка выскочила из воды с резвостью лягушки, и вода щедро выплеснулась на пол.

— У тебя все в порядке? — спросил Марк, подхода ближе к двери.

— Да, все в порадке, — хрипло ответила девушка. — Я скоро выйду.

Голос Марка звучал мягко и умиротворенно.

Но люди так хорошо умеют притворяться, подумала про себя Энни.

— Омлет опадет, если его не съесть горячим, так что поспеши к столу.

Машинально девушка присела на край ванны, увидела в зеркале свое отражение и поморщилась. Она будто вылезла из угольной шахты. Быстро сполоснула лицо и окунула голову в горячую воду ванны. Затем тщательно вычесала из волос прутики и листочки, все еще торчавшие в них, поднялась и собрала волосы в пучок. Она уже совсем согрелась и чувствовала себя гораздо лучше. Одевшись, торопливо спустилась вниз. Когда она вошла на кухню, Марк обернулся.

— Успела в самый раз, — сказал он и снова отвернулся к плите.

Энни напряженно ждала, как он оценит ее вид. Она стянула волосы на затылке и завязала их ленточкой, надела облегающий джемпер зеленого цвета и джинсы, сидевшие на ней как влитые. Но Марк промолчал, и у нее чуть упало настроение. А Марк тем временем подцепил золотистый полукруг омлета, положил на подогретую тарелку, поставил на стол и жестом пригласил Энни занять ее место.

— Присаживайся и начинай есть, пока я приготовлю себе.

Девушка придвинула стул ближе к столу.

— Выглядит аппетитно, похоже, что омлет отличный. Вы что, шеф-повар или что-то в этом роде?

Марк рассмеялся.

— Да нет же, просто я француз, — при этом он разбил пару яиц в шипящую на огне сковороду и принялся творить магические пассы вилкой, сгребая мелко порубленную травку к центру сковороды. Энни принялась за еду — у нее даже в животе заурчало, едва она почуяла запах яиц и пряных трав. На столе стоял салат, нарезанный ломтями французский хлеб и неизменные фрукты. Энни взяла себе ломтик хлеба, наложила листьев салата и подцепила вилкой большущий кусок омлета.

Сейчас и кухня выглядела по-иному. Марк зажег свечи, выключил верхний свет и присоединился к Энни за столом, когда та уже наполовину прикончила свой ужин.

— Почему ты не налила себе вина? — Он взял бутылку белого вина и немного плеснул в ее бокал. Свой он наполнил доверху.

— Вас научила готовить мама? — спросила Энни.

— Да, я обычно помогал ей на кухне после уроков, но и мой отец иногда тоже готовил,

— Это было в горах Юра? Вы там жили в деревне?

— Да, это была маленькая деревенька, всего несколько домов, да еще старая церковь, — Марк говорил и ел, однако Энни подметила, что он ее исподтишка разглядывает, стараясь делать это незаметно.