А еще через пару дней Виктория в компании с известным диссидентом Михаилом Агурским отправилась на Центральный телеграф и заказала разговор с Оранж-Парком во Флориде, где жил ее отец. Момента, когда телефонистка наконец соединила Москву с Флоридой, пришлось ждать около 45 минут. Но когда разговор начался, нервы Виктории не выдержали. Поскольку английского она совсем не знала, Агурский набросал ей несколько слов на клочке бумаге. Но едва Виктория услышала на другом конце провода голос отца, как ее стали душить рыдания, и она, вымолвив всего лишь несколько слов, бросила трубку и выбежала из кабинки. Правда, перед этим она все-таки поняла фразу, сказанную отцом: он обязательно позвонит ей в день ее рождения, в январе.

На следующий день после этого Виктория отправилась на "Мосфильм" и попросила у руководителя объединения, в котором работала, написать ей характеристику для того, чтобы съездить в Америку на встречу с отцом. Но руководитель заявил, что такая характеристика выдается только после того, как кандидата на загранпоездку обсудит собрание коллектива. Виктория вспыхнула:

— Мне не нужен положительный или отрицательный ответ. Я не прошу у вас разрешения на выезд. Работать там я не собираюсь. Хочу повидаться с отцом, а ему без разницы, что вы напишете в своей бумажонке.

Но руководитель был неумолим:

— Может, вашему отцу и без разницы, но, если подтвердится, что ваша репутация… не очень… вы никуда не поедете. Так что ждите, когда мы все обсудим.

Театр сатиры находится на гастролях в Праге (приехал туда 18 ноября). Труппа отправилась в Чехословакию почти в полном составе, в том числе на гастроли взяли и Татьяну Егорову, которую до этого (в октябре — ноябре) "прокатили" с поездкой в Италию. На пражских гастролях на краткий миг вновь вспыхнул роман между Егоровой и Андреем Мироновым. Как вспоминает сама актриса, инициатива сближения исходила от Миронова: якобы он подошел к ней во время официального приема в банкетном зале гостиницы и сообщил: "Теперь я холост и надеюсь, вы не откажетесь выпить со мной чашечку кофе. Немедленно уходим отсюда". Они и ушли — в номер Миронова. Далее послушаем рассказ самой Т. Егоровой:

"Посреди номера стоял открытый чемодан, рядом с чемоданом стояла я, совершенно голая, в сапогах, и он, вытаскивая один за другим бесконечное количество разноцветных шелковых итальянских платков, завязывал их на всех частях моего тела. Платками были перевязаны руки у предплечий, локти, кисти, шея, наискосок, как шаль, платок закрывал одну грудь, а другая — вызывающе торчала, еще один платок лег на бедра, я качнула ими, пошла танцевать восточный танец. Не снимая этого наряда, я пила кофе, курила сигареты — внутри происходили бурные монологи, в движениях была осторожность, глаза блестели грустной радостью.

— Что будет дальше? — сказали мы в один голос.

Мы лежали, обняв друг друга. Было неясно — смеемся мы или плачем, и он все вскрикивал:

— Таня! Это ты? Не может быть! — трогал меня руками, как слепой, все повторял до утра: — Таня? Это ты? Неужели это ты, Танечка? Да развяжи ты эти платки, наконец…"

А теперь из Праги перенесемся в Москву. В четверг, 28 ноября, в газетах появилось сообщение, что в хоккейном клубе "Динамо" произошла смена на тренерском мостике: место многолетнего тренера команды Аркадия Чернышева (руководил клубом с 1946 года — 28 лет!) занял 34-летний тренер Владимир Юрзинов (играл за "Динамо" в 1957–1972 годах). Стоит отметить, что главной причиной смены наставников в "Динамо" был не возраст Чернышева — 60 лет, а то, что начало нового сезона команда при нем полностью провалила. На конец ноября из 10 команд "Динамо" занимало в турнирной таблице 8-е место, чего не было за все 28 лет существования этого популярного хоккейного клуба.