|
Особенный ажиотаж наблюдался у павильона, где свою продукцию представляли три ведущие джинсовые фирмы Запада: «Ли», «Леви Страусе» и «Блю Бэлл» (торговая марка «Рэнглер»). В те годы достать приличные джинсы в советских магазинах было невозможно, их можно было купить только у спекулянтов, но по «кусающейся» цене — 200–300 рублей за одни штаны. Естественно, такие деньги отдать могли только избранные. А те, кто их не имел, вынуждены были либо покупать джинсы «made in USSR», которые презрительно назывались «чухасы», либо идти на преступления: были случаи, когда молодежь из числа отморозков шла даже на убийство, лишь бы стать обладателем заветных брюк. Вот почему народ в те дни ломился в Сокольники, чтобы воочию взглянуть на новинки джинсовой промышленности. Посмотреть было что. На стендах были представлены джинсы с «линией сигареты» фирмы «Ли» — узкие от бедра, вельветовые в средний рубчик от «Рэнглер» и т. д. и т. п. Кроме этого, на других стендах демонстрировалась одежда из ткани «локэ» — похожей на черную блестящую кожу, но более мягкую, тонкие рубашки из хлопка в мелкую клетку и др. Здесь же демонстрировалась новинка для мужчин — двойное безопасное лезвие для бритья с плавающей головкой от «Жилетт». То самое, которое «лучше для мужчины нет». Увы, практически ни одна из этих представленных на выставке вещей в советские магазины так и не поступит.
Во вторник, 10 июля, на «Мосфильме» Марк Захаров приступил к съемкам своего фильма «Тот самый Мюнхаузен». В павильоне № 2 студии была выстроена декорация «дом Мюнхаузена», где в тот деньс 10 утра до семи вечера сняли аж 11 кадров из самого начала фильма: пастор (Владимир Долинский) приходит в дом Мюнхаузена (Олег Янковский), чтобы по просьбе хозяина обвенчать его с любимой женщиной Мартой (Елена Коренева). Последнюю, кстати, утвердили на роль жены Мюнхаузена практически в последний момент. Сам Захаров мечтал снимать в этой роли актрису своего театра Татьяну Догилеву, репетировал с ней, но телевизионное начальство, по заказу которого и снимался фильм, вдруг выступило против этой кандидатуры. И Захаров снимал Кореневу, что называется, через не хочу. Вячеслав Иваньков, он же Япончик, мирно отдыхает от бандитских трудов в Ялте. Приехал он туда сразу после того, как в прошлом месяце вытряс в Риге из «цеховика» Крейцберга 300 тысяч рублей наличными. С помощью своей хорошей знакомой Кали Никифоровой он раздобыл путевку в престижный санаторий «Ливадия» и оттягивался там на полную катушку: ел икру ложками, каждый день менял девочек. Однако он не знал, что его вот уже почти две недели разыскивают те самые амбалы, которых он оставил в дураках в Риге. Они хотели поквитаться с ним и за собственное унижение, и за «наезд» на «цеховика». Видимо, связи у амбалов в криминальном мире были поставлены хорошо, если они сумели-таки найти Япончика в номенклатурном санатории. Разбираться с ним был отправлен один из известных питерских воров в законе. Иваньков в тот вечер гулял с очередной девицей по берегу моря, когда у них на пути возникли трое качков. Один из них достал из-за пояса пистолет и, ткнув его в бок Япончику, сказал, тобы тот следовал туда, куда ему укажут. Пришлось подчиниться. Через несколько метров качки привели Япончика на одну из аллей, где его ждал питерский вор. Но запугать Япончика даже ему оказалось не под силу. Япончик хорошо знал законы блатного мира и доходчиво объяснил питерскому, что в Риге действовал правильно. Мол, я честный босяк и могу снимать с любого фраера. «А Кисловодский сходняк?» — попытался было напомнить ему питерский. «А я на него клал, — ответил Япончик. — Где это видано, чтобы воры с барыгами за один стол садились, да еще из их рук кормились? Так что здесь я чист. |
