|
Как можно принимать решения, даже не представляя, что именно будет завтра? Я скинула джинсы и запихнула их в пакет — для последующей стирки. Вода — это хорошо, вода очищает, дает дышать, отделяет от меня все сложности прозрачной стеной. Я провела экспертизу своего тела. Следы от лестницы почти прошли, но еще оставались видны. На ягодице отпечатался синяк — хватка Андре была куда сильнее, чем мои кровеносные сосуды. Его любовь ранила, но я смотрела на эти следы как на доказательства жизни. Я бы повторила все, не задумываясь. Я чувствовала последствия его любви повсюду. На шее — краснота. Что это? Я пригляделась и поняла, что это — засос. Туда целовал меня Андре, а я просила еще и еще. Все это невозможно выдать за следы несостоявшейся автокатастрофы. Но кто знает, чему способен верить Сережа, насколько далеко он готов зайти в собственной слепоте.
Кроме того, не могло быть и речи, чтобы провести с ним ночь. Я поняла это со всей обескураживающей ясностью. Я не знаю, что делать с Сережей, не знаю, что буду делать без Андре, и я понятия не имею, есть ли решение дилеммы, всей глубины которой я пока даже не осознаю.
Телефон зазвонил, когда я стояла под душем, совершенно мокрая. Я высунулась из-за занавески и, зацепив рукой полотенце, вытерла лицо.
Андре. Господи.
— Что ты делаешь? — спросил он строго. — Стою в ванной, мокрая, и мерзну. Могу простудиться, — откликнулась я, избегая ответа на то, о чем он реально спрашивал. — Ты поговорила с ним? — Я поговорила… с ними, — начала я. — Тут моя мама, я не могу при ней. Ты должен понять. — Я ничего не должен. Мы договорились, — процедил он тихо. Это не предвещало ничего хорошего. — Мы не договорились. Ты просто приказал выкинуть моего парня, который мне ничего плохого не сделал, ночью на улицу, — прошипела я, молясь, чтобы меня не было слышно из гостиной. Иначе буря начнется прямо сейчас, хочу я этого или нет. — Примерно так, — согласился он со всем спокойствием, от которого я похолодела. Ощущение приближающейся бури усилилось. — Я не могу так поступить. Он… он не заслужил такого. Я должна подумать… Почему ты не можешь дать мне времени подумать? — Потому что я хотел забрать тебя. Забрать себе… — Это были самые хищные слова, что я слышала в жизни. Андре был опасен, и я перечила ему, что делало его совершенно непредсказуемым. — Ты не можешь забрать меня против моей воли. А мне нужно подумать. И я не хочу расстраивать маму. Она и так сидела в твоей больнице, где ей наставили синяков. Она расстроена, а ты хочешь, чтобы я устроила сцену? — Да, — коротко сказал он. — Кажется, твоей маме никогда не нравился Сережа. — Это не важно, это не имеет никакого отношения к тому, о чем я говорю. Маме не нравится Сережа, но она никогда не одобрит, если я расстанусь с ним вот так. — А я думал, что хуже всего расставаться по СМС. Даша, ты сейчас говоришь мне, что вместо того, чтобы расстаться со своим парнем, ты решила провести с ним ночь? Потому что считаешь иное невежливым? И не хочешь расстраивать мать? Я правильно понял тебя? Может быть, мой русский вовсе не так хорош, как я думал? — Я не собираюсь проводить с ним ночь! — прошипела я. — С кем ты там разговариваешь? — крикнул через дверь Сережа. — Ты в порядке? — Да! — крикнула я в ответ, а когда поднесла трубку к уху, там уже была тишина. |
