— Хорошо, дядя Рик. — Она шмыгнула носом.

Он повесил трубку. Собака среди ночи забралась в постель. Теперь она открыла один глаз, чтобы посмотреть, заметил ли это хозяин. Когда щенок понял, что Рик его видит, он заскулил, с откровенным обожанием лизнул Рику руку, занял более удобную позицию и снова заснул. Беззаботные щенячьи дни прошли. Он превращался в стройного пса, длинные ноги пока еще неуклюже смотрелись на фоне короткого туловища. Черные кудряшки превращались в жесткую прямую шерсть.

У щенка так и не было имени. Рик попробовал Зак, и Блэки, и Замбони. Линда на прошлой неделе подарила ему книжку «Лучшие имена для детей». Но Рик не мог остановиться ни на одном.

— Попытайся начать с «А», — предложила Линда. — Может быть, он сам узнает собственное имя.

Рик нашел этот совет несколько экзотичным. Собака узнает собственное имя? В ответ он дразнил Линду, что она верит в предсказание кофейной гущи и в гороскопы. Но ведь она видит правду во сне, надо бы прислушаться к ней.

Так он попробовал имена Аарон, Абдула, Авель, Абнер, Абрахам. Пес на все имена реагировал равно безразлично. Зато с готовностью отвечал на «эй, ты!»

Рик посмотрел на часы и встал. Собака зарычала и заняла всю постель. Рик направился через холл в домашний офис. Сел за письменный стол.

Ему нравилась эта комната с большими окнами, выходившими на задний двор. Настоящая комната мужчины. Со стенами, обитыми темно-коричневым деревом, и с темными деревянными переплетами окон. У него было такое чувство, будто Линда думала о нем, когда подбирала цвета и дизайн кабинета.

Рик любил свою квартиру в кондоминиуме. Но его сердце признало этот дом своим с той минуты, как он первый раз увидел его. А сейчас и Милдред, кажется, поняла его добрые намерения

Она приходила почти каждый день, всего на несколько минут. Ни во что не вмешивалась и всегда приносила маленький подарок. Кастрюльку, свежеиспеченные пончики. А на днях принесла фотографию 30-х годов в раме. На ней изображены гости пикника на заднем дворе, куда выходило окно его кабинета. Но самый лучший подарок — тот момент, когда Рик открывал ей дверь и смотрел в глаза. А она чмокала его в щеку, будто он ее сын.

Его любовь к новому дому день ото дня становилась сильнее. Этому помогала и дружба с Милдред, и ежедневные следы присутствия Линды. Она позаботилась и о ровных рядах полок в кладовке рядом с кухней, и о цвете выключателя в каждой комнате.

На прошлой неделе Линда принесла солнечно-желтые подушки для его софы. Фотографию собаки в раме для кабинета. Горшок с цветущим подсолнухом на широком окне кухни. Она ухитрялась «быть в доме», не будучи в нем. Он был благодарен ей и в то же время приходил в отчаяние.

Пришло время еще раз попытать счастья. Рик решил выложить карты на стол. Написал тщательно обдуманное письмо и утром повез его в новый дом, где теперь работала Линда.

Ее машина была припаркована на улице так же, как и грузовик Джейсона. Огромный «дамп-стер», уже полный сухих досок от старых стен и другого мусора, занимал весь маленький передний дворик.

Линда вышла из дома в маске, защищающей рот и нос от пыли. Она буквально набросилась на эту работу. Он понимал ее. Он тоже использовал работу как бальзам, когда был в беде.

— Привет, — сказал он.

— Привет. — Она стянула маску.

— Перешел к «С».

— И?.. — В ее глазах мелькнул смех. Лучше, чем ничего.

— На имя Клетус он пошевелил ухом.

— Но не назовешь же ты собаку Клетус.

Теперь была его очередь смеяться над ее негодованием.

— Линда Старр, почему тебя беспокоит, как я назову свою собаку?

— Не знаю.