|
- А фамилия? - Бракните. - Как? - переспросил он. - Бракните, Лина Бракните. - Ага. Хорошо, - запомнил он. - Меня зовут Саша. Запомни: Саша Романов, я твой двоюродный брат. - Брат?! - Да. Так надо. Если кто спросит - ты мне двоюродная сестра. - И повернулся к Рафке и Семену: - Понятно? - Да, - сказали те, уже догадавшись, что он собирается делать, а он еще прибавил им по-азербайджански, чтобы Лина не поняла: - А кто меня выдаст, того я лично в... - впрочем, выругаться даже по-азербайджански он при ней не сумел, язык не повернулся сказать привычное, матерное, ну да они - Рафка и Семен - поняли и без слов. - А почему тебя тетка не встретила на вокзале? - Не знаю... - И ты не помнишь ее адрес? - Не помню. - А фамилию? - Конечно, помню. Ее фамилия Бракните Нора Густавна, - она смотрела на него с доверчивостью ребенка, нашедшего твердую руку взрослого, и именно этот ее взгляд, эта доверчивость и вера в то, что он, Сашка Шах, поможет ей в этом чужом и незнакомом городе - именно это впервые, может быть, испытываемое чувство, что в тебя, как в мужчину, как в защитника верит женщина, - это чувство наполнило Шаха такой решимостью, что даже если бы Мосол встретил его с заряженным браунингом - Сашку бы и это не остановило. Машина причалила к русскому драмтеатру. - Сидите, - приказал своим и Лине Сашка и почти бегом метнулся в узкий проход между домами, в скрытый тенистый дворик за театром, где обычно дежурил Толик Хачмас. Слава Богу, Толик был на месте. Сашка молча протянул ему "Сейку", увидел, как вспыхнули глаза у Хачмаса, и спросил: - Сколько дашь? - Одесские, небось? - лениво сказал Толик, пытаясь сбить цену. - Хачмас, не тяни резину! Я спешу. Это не фуфло, ты же видишь! Настоящие, японские! Мосол здесь был? - А что? - Хачмас разглядывал часы или, вернее, любовался ими. ї - Он мне нужен! Он был у тебя? С башлями? ї - Ну, был... ї - Давно? - Не знаю... Десять минут... Четвертак дам, - сказал свою цену Хачмас. - Давай обратно, - решительно взялся за часы Шах. - Подожди. В чем дело? - Ни в чем. К Мамеду поеду, мне бабки нужны. - А "план" брать не будешь? - Мне деньги нужны, деньги, понимаешь? - зло и нетерпеливо сказал Сашка. - Сколько нужно? - Полста. Если дашь, возьму у тебя две мастырки, даже три, - он вспомнил про себя тоже. Две "мастырки", то есть, две порции анаши для двух сигарет - это он имел ввиду Рафика и Семена, от которых нужно быстрей избавиться, чтоб не ляпнули Лине чего-нибудь лишнего, а третью мастырку он припрячет для себя, пошабит где-нибудь на ходу, тайно от этой Лины, не колоться же при ней опиумом, но и удержаться уже невозможно - кости ломит вовсю, суставы выворачивает, ужас! - Сорок дам, - сказал Хачмас. |
