|
Я чуть поднял голову и увидел, что наш люк приходится прямо под столом экзаменационной комиссии, а над ними, над этой учебно-цирковой ареной парит в воздухе на тонком тросе молодой мальчишка, ногами играет на скрипке, а руками жонглирует какими-то огненными булавами. - Василь Николаевич! - дернул вахтер еще раз штанину светлых и хорошо отутюженных брюк. Знакомое цыганское лицо Кождаева выглянуло из-за стола и, увидев меня, Кождаев, удивленно вскинул черные брови. - Какими судьбами, дорогой?! Через минуту я уже сидел за столом комиссии, в числе бывших именитых звезд цирка, а теперь профессоров циркового училища. Было странно слышать, как бывших знаменитых клоунов, наездников и жонглеров, чьи имена были знакомы мне по цирковым афишам моей молодости, тут называли "профессорами", особенно это было смешно в применении к Кождаеву - его снова, как на Птичьем рынке, величали "профессором" и при этом хитро, с улыбкой косил на меня свои черные, с огоньком глаза. Вслед за юным скрипачом-жонглером Шиманским выступили Надя и Оля Цурюпа - две близняшки-гимнастки, потом Иван Урема - смешно, как чебурашка, мальчишка-клоун, за ним - Борис Нежданный, фокусник с картами и теннисными шариками. Две из этих фамилий - Урема и Цурюпа - показались мне знакомыми на слух, я с недоумением взглянул на профессора Кождаева. Он буквально расхохотался мне в лицо, даже хлопнул рукой по плечу: - Вспомнили? Теперь я действительно вспомнил. Урема и Цурюпа пятнадцать лет назад были притчей во языцех московского МУРа. Урема был талантливым медвежатником, вскрывал сейфы в сберкассах, а Цурюпа - красавчиком-альфонсом, в две минуты способным "закадрить", "склеить", "зафаловать" или, попросту говоря, соблазнить любую, даже самых строгих правил дамочку. Наутро дамочка звонила в милицию и в ужасе заявляла, что у нее пропали драгоценности, деньги, столовое серебро и золото. При этом ни одна из них не показывала, что в эту ночь сама привела к себе в квартиру мужчину. - Угадали! - смеясь, говорил мне в своем кабинете кождаев. - Это те самые Цурюпа и Урема. Только дети, конечно. Я их забираю из того мира в этот. Всем своим талантливым дружкам, бывшим, конечно, пишу письма, чтобы слали мне своих детей. А они часто и не знают, где их дети. Так что кой-кого я сам разыскиваю. Смотрите... Он открыл сейф, вытащил узкий длинный ящик. - Моя картотека! - сказал он гордо. - Как в МУРе. По именам и кличкам. - А Генерала у тебя там нет? - спросил я. - Генерал? Знаю одного Генерала. Только он бездетный и умер шесть лет тому назад в Темиртау на рудниках. |
