От земли все-таки тянуло сыростью, и долго лежать на ней не следовало. Клуте поднялся и зашагал к «фиату», который приткнулся радиатором к рекламному щиту фирмы ЭССО. На щите был нарисован тигр, и надпись под ним гласила: «Заправьте машину нашим бензином — и вам покажется, что в бензобак посадили тигра…»

Отпустив тормоза, Клуте подождал, пока «фиат» не разогнался, покатившись под уклон, и только тогда включил скорость, чтобы завести мотор.

Подъезжая к дому бывшего гаулейтера, комиссар увидел во дворе «опель». У Розенкранца был «мерседес». Значит, к нему кто-то приехал.

Клуте остановил свою машину, вылез из кабины и собирался уже направиться к дому, когда вдруг заметил под машиной гостя масляное пятно. Комиссар обошел «опель» вокруг и обнаружил, что масло вытекало из запасного бака, смонтированного рядом с бензиновым. В это время он увидел хозяина машины. На нем был черный пиджак и черная шляпа. Шел он быстро и решительно.

Клуте внимательно посмотрел на него.

— Скажите, господин Розенкранц дома? — спросил комиссар.

— Кажется, дома, но точно не могу знать.

Клуте вытащил пачку сигарет. Она оказалась пустой. Комиссар скомкал ее, ища глазами место, куда бы можно было ее бросить, и обратился к господину в черном пиджаке.

— Не найдется ли у вас сигареты?

Господин молча достал пачку «Бельведера» и протянул ее Клуте.

— Благодарю вас, — сказал комиссар, вытащив одну сигарету, и направился к дому гаулейтера.

Дверь ему открыла экономка.

— Я хотел бы видеть господина Розенкранца.

— Как доложить о вас? — Элизабет слегка покраснела при этом.

— Комиссар полиции Клуте.

— Одну минутку, господин комиссар. — Экономка прикрыла дверь, но не прошло и полминуты, как она снова появилась на пороге и пригласила: — Прошу вас, проходите.

Розенкранц сидел в старом кресле в гостиной. Отложив газеты на столик, он не спеша, с достоинством поднялся, как бы давая этим понять комиссару, что он не тот, кто вскакивает при появлении младшего полицейского офицера.

— Кажется, мы уже встречались? — спросил бывший гаулейтер.

— У вас хорошая память, господин Розенкранц.

— Благодарю за комплимент, господин…

— Клуте, с вашего разрешения, комиссар Клуте, — подчеркнул пришедший.

— Что же на этот раз привело вас ко мне, господин комиссар?

— Все то же, господин Розенкранц.

— То же? — Розенкранц удивленно поднял белесые брови.

— Есть новые факты, которые я хотел бы уточнить.

— Например?

— Знаете ли вы Эберхарда Шрота?

— Лесника?

— Да.

— Немного знаю.

— Простите, что значит «немного»?

— Когда я был гаулейтером, то несколько раз охотился в тех краях.

— А сейчас вы поддерживаете с ним связь?

— Ну, что значит «связь»?.. Как-то заезжал… Говорил по телефону…

— По телефону?

— А что тут удивительного?

— Ну… вы — и Шрот…

— Я же объяснил вам, что хотел отдохнуть в тех краях, а Шрот прекрасно знает район Грюнзее, Бадльзее, да и вообще всю округу…

— А не могли бы вы мне объяснить, почему Шрот отрицает знакомство с вами?

— Об этом, наверное, вам нужно спросить у него.