Эмери покачал головой.

– Да и мы с тобой, Джен, друг друга не пощадим. Во-вторых, я думаю, что женщины, которые стреляли в меня, вернутся, как только закончится пурга. Если здесь никого не будет, они взломают замок и сожгут хижину. У меня нет другого дома, и я намерен его защищать.

– Конечно, – сказал Брук. – Разреши мне остаться. Я присмотрю за домом, пока тебя не будет.

– Нет, – возразил Эмери, – это слишком опасно. Потом он снова повернулся к Джен.

– В третьих, я этого не сделаю потому, что у меня нет ни малейшего желания. Если...

– Но ведь ты отдал этим людям мою машину.

– Да. Чтобы вернуть Эйлин. И поступлю точно так же еще раз, если потребуется.

Эйлин через плечо посмотрела на Эмери.

– Я хочу есть. Могу я взять твое мясо?

– У нас есть еще, Лин, – предложил Брук. – Ты сказала, что не будешь, но я тебе оставил...

– Я ничего не ела со вчерашнего дня, если не считать маленького кусочка хлеба.

– Эйлин, – начала Джен, – ты прекрасно знаешь. Эмери перебил ее.

– С того момента, как они поймали тебя, милая, прошло всего два часа. Помнишь? Мы говорили об этом на обратном пути.

– Я была там и спала в той штуке...

– Эйлин, помолчи! – резко оборвала ее Джен. – Я же велела тебе сюда не смотреть.

– Это же всего лишь папа в трусах Я его много раз таким видела.

– Отвернись!

Стараясь взвешивать каждое слово, Эмери проговорил:

– Твоя мама хочет, чтобы ты успокоилась. Это не приказ, она дала тебе хороший совет.

Брук принес тарелку с солониной и вилку

– А хлеб будешь?

– Конечно. И молока или чего-нибудь еще.

– Молока нет.

– Тогда воды, – слегка повысив голос, Эйлин добавила: – Я бы встала и взяла сама, но мама мне не разрешает.

– Видишь, Эмери, на что ты их настраиваешь? – спросила Джен. Он серьезно кивнул.

Брук промыл рану и перевязал ее, использовав столько хирургического пластыря, что Эмери стало страшно при мысли о том, что повязку когда-нибудь придется снимать.

– Может, я стану врачом, – задумчиво проговорил Брук. – Хорошие деньги, и мне нравится.

– Ты и так уже многое умеешь, – с благодарностью сказал Эмери. Он сбросил ботинки, высыпал содержимое карманов на стол и засунул штаны в мешок с грязным бельем, за ними последовала и рубашка. – Хочешь оказать мне услугу, Брук? Выложи из моей тарелки мясо в жестяную миску и поставь ее на заднем крыльце.

– Ты в состоянии вести машину, Эмери? Забудем о наших ссорах. Ты ведь не хочешь, чтобы кого-нибудь из нас убили. Я знаю, что не хочешь.

Он кивнул, застегивая свежую рубашку.

– Я сяду за руль и доеду до города, а ты поведешь джип обратно, если сможешь, – настаивала Джен.

– Ты обязательно угодишь в канаву, – ответил Эмери. – Если я почувствую себя плохо, то...

Брук захлопнул за собой дверь, в руках у него была белка.

– Смотрите! Она лежала на крыльце. – Маленькое тельце замерзло, серый мех припорошило снегом.

– Бедняжка! – Джен подошла к белке, чтобы осмотреть ее. – Она,

наверное, искала что-нибудь поесть и замерзла. Ты их прикармливал, Эмери?

– Это подарок одного моего приятеля, – ответил он. У него перехватило горло, и он едва мог говорить. – Ты не поймешь.