— Мы уходим. Парни вляпались, выручать надо, — говорю.

— Без паники, капитан, — отвечает Иванова. — У нас столько золота, просто выкупим их, и ничего ломать не надо.

Точно! Ну, умница и красавица!

— У нас в цитадели золота, как грязи. Я тебе все верну — по весу, грамм в грамм. Действуй, Света.

— Всегда знала, что они там заначку караулят, вцепились в крепость зубами, и десант в капусту порубили, — проявляет склонность к анализу полковник Иванова. — В самолет все влезет, там грузоподъемность три тонны…

Тут я в диком хохоте зашелся, и Света сообразила, что золота в цитадели немного больше…

— Бурундучок, — говорит, — запасливый. — Ты бы еще с крейсера «Киров» золотой запас Эстонии утащил. А то он там так и лежит без дела.

Младший лейтенант пришел с доктором, и мы стали прикидывать, как всех у самолета собрать. Нас пятеро, девять человек из крепости, три беглеца. Кладовая освобождена, груз уже на борту. Экипаж к вылету готов. Все хорошо.

Покрутилась Иванова в высоких сферах, в штабе фронта и горкоме партии, ничего у нее не получилось, все нас остерегаются, думают, что мы просто их провоцируем. Согласятся они приказ нарушить, а мы их к стенке, и пулю в ухо. Вариант «Б» не сработал, пришлось возвращаться к плану «А».

Просто спасать опальных командиров.

Первым делом записался на прием к заместителю начальника управления Смерш. Попросил у секретаря час на планирование операции. Естественно, слухи по конторе поползли, и когда мы явились всем Ладожским отделом в управление, у него в кабинете сидела целая толпа. Начальники направлений, служб, других территориальных отделов, куча народу. Мы, с новенькими орденами на груди, смущаться не стали. Первым делом загрузили работой начальника снабжения. Пошел он разгружать машину. С чем? Правильно, с рыбой. Мы же с Ладоги.

— Расстрел расстрелу рознь, — говорю, и Красную Звезду на груди поглаживаю. — У нас сейчас есть два варианта — либо акцию проводить под Тихвином, и тогда, после его освобождения, нам еще такой же комплект дадут, или рискнуть и вывезти их в Москву, там провести ликвидацию. Если мы числа второго-третьего декабря расстрел проводим, а числа пятого-шестого под Москвой немца назад попятят, это даже по нынешним тяжелым временам дадут нам несколько Звезд Героев. Предполагаю три Звезды — начальнику отдела, исполнителю, и куратору операции. И всем причастным ордена Ленина. Вот такая у нас проблема, и ее надо решать и быстро.

Как всегда после моих выступлений тихо стало. Все в задумчивость впали. Младший лейтенант на свою грудь косится, прикидывает уже, как он будет с орденом Ленина выглядеть. Алена губки кривит, недовольна.

— Понимаю ваше разочарование, после генерал-майора стрелять простого полковника как-то не пристало. Нам бы генерал-лейтенанта шлепнуть, да? — шучу весело.

А генерал-лейтенантов у нас на фронте всего три и один из них командующий Хозин…

Алена улыбнулась, Иванова тоже, народ нервно хохотнул. Ждут решения начальства.

— Что же, — заместитель говорит, — анализ ситуации дан довольно точный, прогноз оптимистический, а вот сбудется или нет, мы узнаем только в декабре. Все свободны, Иванова и ее заместитель, останьтесь.

Вот так, тут считаешься первым парнем на деревне, а начальник даже твою фамилию не знает. Та же ситуация, что у меня с разведчиками — они так и прошли по моей жизни безымянными тенями.