|
Но не только томный взгляд удивительно чистых глаз привлек старшего богатыря. Ладно скроенный сарафан настолько удачно подчеркивал пышный бюст Соловейки, что Солнцевский невольно залюбовался. Тут она глубоко вздохнула и по милым прелестям прошла небольшая волна. Даже не волна, а так, небольшая рябь. Однако и такого волнения оказалось достаточно, чтобы дыхание старшего богатыря участилось. — Хороша, — резюмировала совесть. — И что ты решил? — Пожалуй, второй вариант, — выдохнул Илюха, не сводя взгляда с женской составляющей вверенного ему подразделения. Некоторое время совесть довольно молчала, наслаждаясь маленькой победой. — Я пошел! — выдал Солнцевский, решительно поднимаясь из-за стола. — Стоп! — Почему это? — Потому что так дела не делаются. — А как они делаются? — Красиво. Солнцевский вновь опустился на скамью. — Поясни, — терпеливо обратился он к совершенно невыносимой совести. — Легко. Она этого момента ждала всю свою сознательную жизнь. Отчего-то мне кажется, что в своих мечтах она видела если не принца на белом коне, то хотя бы гладковыбритого богатыря, не пахнущего алкоголем, и с букетом цветов. — Ты что, совсем ошалела, где я тебе ночью, среди зимы, в древнем Киеве цветы найду? — Значит, по поводу щетины и одеколона возражений нет, уже неплохо, — тут же подловила Илюху совесть, — и потом, Киев во все времена Киев, если постараться, здесь можно найти всё! — Если ты такая умная, может, подскажешь, где я могу цветочками разжиться? — ехидно поинтересовался Солнцевский. — Запросто, — парировала совесть, — ты же в «Иноземной слободе». — Ну и? — не понял старший богатырь. — А в «Иноземной слободе» живут иноземцы. — Тонкая мысль, — хмыкнул Солнцевский. — Сейчас замолкну, и будешь расхлебывать ситуацию сам, — обиделась совесть. — Правда? — обрадовался Илюха и довольно потер ладони. — Не дождешься, — буркнула совесть и принялась растолковывать свою нехитрую мысль. — Немцы, поляки, литовцы — все такие правильные, культурные, аккуратные. Вот теперь скажи мне, что у подобных зануд, как правило, стоит на подоконниках? — Цветы! — наконец-то догадался Солнцевский. — И хотя бы некоторые из них цветут. Если взять количеством, то даже из чахлой герани можно собрать приличный букет. Кстати, заодно можешь стрельнуть у них какой-нибудь парфюмчик и разжиться горячей водицей для бритья. Обрадованный старший богатырь живо вскочил с места, но тут же вернулся на исходную позицию и с озадаченным видом задал вопрос: — Ввалиться ночью в иноземное посольство, оборвать все цветы, а перед уходом попросить немного освежить меня одеколоном перед предстоящим свиданием. Слушай, а тебе не кажется, что это перебор даже для меня? — Нет, не кажется, за подобные твои выходки я уже давно не отвечаю, — совершенно спокойно заметила совесть. — И потом, как минимум у трех иноземных послов перед тобой имеется должок. Илюха тут же вспомнил историю с иноземным заговором, которая благополучно закончилась прошлым летом, и хищно улыбнулся. Похоже, у старшего богатыря исчезли последние сомнения. Он в третий раз поднялся со скамьи и решительно вышел на улицу. Конечной точкой его маршрута следования был намечен терем, который занимал посол Королевства Польского Альфонсо Чмоник. |
