Смех мгновенно смолк, и юноша, поглядев на Энид, презрительно покачал головой:

— Почему, Энид? Незваный гость, по-видимому, считает себя достойным противником мне, пронзившему копьем первого кабана еще в девять лет и убившему пятерых грабителей, угрожавших деревне, мне, взявшему меч в руки, научившись ходить, и с детства обучавшемуся воинскому искусству! Подумать только, гнусный насильник воображает, что сможет вырвать у меня сердце вот этой игрушкой, которую держит в руке. Поглядите-ка! Правда, он высок, но на самом деле всего лишь жалкий трус!

При этом последнем оскорблении из груди мужчины вырвался оглушительный вопль. Замахнувшись кинжалом, он ринулся на юношу, намереваясь привести угрозу в исполнение. Только юноша, как оказалось, вовсе не хвастался зря и с гибкой грацией успел уклониться. Легкий поворот руки — и на груди противника показалась длинная кровавая царапина.

— Может, и не трус, но уж точно неповоротливый болван, — издевательски бросил юноша, когда мужчина врезался в противоположную стену. — Ну что, довольно с тебя, насильник?

Мужчина, однако, молниеносно подобрав выпавший при ударе кинжал, вновь бросился на юношу. На этот раз в воздухе Свистнуло лезвие, и в левой части груди нападавшего появился багровый крест. Раны были неглубокими, но достаточными для того, чтобы весь торс мужчины залили кровавые ручейки.

— Это всего-навсего царапины, мальчишка! — проворчал тот. — Пусть мой кинжал и короток, зато найдет цель!

Поскольку теперь противников разделяло всего около фута, мужчина воспользовался возможностью ударить врага в тонкую белую шею. Но юноша снова отступил, двигаясь с необычной легкостью. Кинжал нападавшего всего лишь разрезал воздух и через мгновение уже валялся на полу, выбитый ловким ударом.

Незнакомец оказался лицом к лицу с Энид. Во взгляде девушки не было жалости.

— Глупец! Брен всего лишь играет с тобой! Поняв, что она права, незнакомец смертельно побледнел, И хотя самолюбие было жестоко задето — подумать только, быть побежденным жалким юнцом, — теперь приходилось бояться за жизнь. Оставалось лишь молиться, чтобы последний удар был нанесен быстро и смерть оказалась легкой. В холодных серых глазах не было ни капли милосердия. Смех, сорвавшийся с мягких чувственных губ, леденил кровь.

— Как тебя именуют?

— Доналд. Доналд Джилли, — поспешно пробормотал он.

— Откуда ты пришел?

— Из Энгсли.

При упоминании этого названия глаза юноши сузились:

— И ты был там в прошлом году, когда проклятые викинги напали на Холихед-Айленд?

— Да, и видеть эту бойню не было сил…

— Прекрати! Я вовсе не требую отчета о том, что делали эти ублюдки! Но ты, Доналд Джилли, знай — твоя жизнь в руках этой девушки. — Юноша повернулся к Энид:

— Как с ним быть? Отправить в ад его жалкую душонку раз и навсегда?

— Нет! — охнула Энид.

— Тогда искалечить за то, что он с тобой сделал? Отрубить руку? Ногу?

— Нет! Нет, Брен!

— Правосудие должно свершиться, Энид! — нетерпеливо отрезал юноша. — Я милосерднее отца! Будь на моем месте лорд Энгус и найди он этого негодяя валяющимся между твоих ног, давно бы уже велел посадить его на кол и оставить волкам. Джилли совершил преступление и должен поплатиться!

Энид глядела на защитника широко раскрытыми испуганными глазами. Доналд Джилли съежился, ожидая приговора. Юноша задумчиво нахмурил лоб. И вдруг в его глазах заиграли бесенята.

— Вот что, Энид, скажи, возьмешь ли ты этого человека в мужья?

Почти сразу же послышался едва различимый шепот:

— Да.