— Ты станешь женой норвежского вождя, дочь моя, — первое, что объявил Энгус.

— И рожу двадцать прекрасных сыновей, которые будут разорять набегами наше побережье, — весело отозвалась девушка.

Но Энгус не рассмеялся шутке дочери, и при виде его серьезного лица кровь Бренны похолодела. Она вцепилась в подлокотники кресла, напряженно ожидая следующих слов отца. Тот устало вздохнул, словно годы давили на плечи тяжким бременем.

— Может, они и будут грабить наше побережье, но не нас.

— Что ты сделал, отец? — с тревогой спросила Бренна, не выдержав тягостного ожидания.

— Вчера я послал свата. Он доберется до Норвегии и заключит договор с викингами… Бренна вскочила:

— Теми, что напали на Холихед-Айленд?

— Нет, совсем необязательно. Посланец станет искать вождя, который согласился бы взять тебя в жены. Могущественного человека.

— Ты хочешь торговать мною? Предлагать как товар? — обвиняюще воскликнула Бренна, глядя на Энгуса широко раскрытыми глазами, впервые ощущая, что не знает человека, сидящего напротив и называющего себя ее отцом.

— О нет, Бренна, это не так! — убежденно запротестовал лорд Энгус, твердо сознавая, что поступает правильно, как бы ему ни было больно при этом. — Этот человек будет действовать осторожно и благоразумно. Я послал Фергюса. Он все выведает спокойно, не торопясь, и найдет могучего вождя, у которого еще нет жены. Никакой торговли. Фергюсу приказано не расспрашивать долго. Если ему не удастся никого отыскать, он просто вернется домой.

В глазах Бренны мгновенно вспыхнула ярость.

— Как ты мог сделать такое со мной?

— Другого пути нет, Бренна.

— Не правда! — вскричала она. — Мы так далеко от побережья! Чего нам бояться?

— Викинги с каждым годом наглеют, — попытался объяснить Энгус. — Первое известие о набеге пришло, когда я был совсем маленьким. С тех пор они успели завоевать противоположное побережье. Наши братья на севере склонились перед ними, восток Британии заселен норвежцами. И вот теперь они добрались до наших берегов. Пройдет совсем немного времени, и они появятся здесь… Не в этом году, так в следующем.

— Это совсем необязательно! Ты настоящий воин, закаленный в воинском искусстве, и меня воспитал точно так же. Мы сможем бороться с ними, отец!

— Ах, Бренна, моя Бренна, — вздохнул Энгус, — я слишком стар для этого! Можно убить многих, но не всех! Норвежцы — раса гигантов. Подобных им нет. Это свирепые жестокие люди. Я хочу, чтобы ты жила долго и счастливо и не сошла в могилу раньше времени. И желаю, кроме того, защитить своих людей.

— Пожертвовав единственной дочерью! — охнула Бренна. — Отдав ее в рабыни старику вождю, по твоим же словам, лишенному сердца!

— Зато я не буду больше бояться за тебя! К тому же уверен, что ты сумеешь постоять за себя.

— Нет! — взорвалась Бренна. — Я ни за что не соглашусь выйти замуж!

Энгус угрожающе нахмурился:

— Согласишься! Я велел Фергюсу поклясться моей честью!

— Но почему ты не сказал мне об этом вчера? Знал, что я остановлю Фергюса, не так ли?

— Совершенно верно, дочь моя. Но сделанного не воротишь. Кроме того, тут есть и твоя вина.