|
Но не нашла никаких следов Хью или Эдди Флетчера. Ею овладело черное отчаяние. Она каждый день видела страшные раны сражавшихся на Харамском направлении и приходила в ужас при мысли о том, что ее чувствительный брат стал свидетелем таких событий. Робин не могла есть, не могла спать. Когда она думала о Хью, желудок сводило судорогами. Время шло, а никаких вестей не было. Это означало, что Хью мертв. В его годы мало кто способен пережить такую бойню. Однако логика тут была ни при чем. Робин ощущала сосущую пустоту внутри и понимала, что не сумела спасти брата. Но объяснить причину этой уверенности другим было невозможно — ее сочли бы суеверной или списали все на страшное переутомление. По ночам Робин оплакивала Хью, борясь со слезами, чтобы не тревожить других санитарок. Она получила письмо от Дейзи, в котором та умоляла сообщить какие-нибудь новости, но не ответила матери.
Когда Робин наконец получила официальное извещение о смерти Хью, к ее горю примешалось облегчение. Хью не погиб в бою, а умер от воспаления легких: все-таки не так страшно. Спустя несколько дней у Робин был первый выходной за месяц. Гуляя с подругой в саду позади виллы, она увидела на дереве первые почки; из земли пробились бледно-зеленые ростки. Джульетта Хоули принесла термос и коврик. Они сели на землю за террасой и начали пить скверный жидкий кофе. — Ужасно, — сказала Джульетта, скорчив гримасу, и посмотрела на часы. — Пора бежать, а то Максуэлл не оставит от нас мокрого места. Они быстро пошли к госпиталю. Джульетта рассказывала Робин о своем дружке, у которого был гараж в Байсестере. Робин слушала ее вполуха. На террасе стоял какой-то человек и смотрел в их сторону. Его руки лежали на каменных перилах. Поношенный берет, мундир цвета хаки, как у всех остальных… Но что-то в этом человеке было знакомое: Робин узнала эти нечесаные черные волосы, продолговатые темные глаза и загорелое мускулистое тело. — Джо! — вскрикнула она и побежала по ступенькам. Эллиот обернулся, протянул к ней руки, поймал и крепко обнял. Когда наконец он отпустил Робин, она стала отчаянно всматриваться в его лицо, руки, ладони, прикасалась к нему, пытаясь убедиться, что Джо, в отличие от ее подопечных, цел и невредим. Джо был весь исцарапан, грязен, покрыт синяками, у него ввалились глаза и щеки. Только и всего. Но Робин смотрела на Джо и видела, что он сильно изменился. Джо объяснил, что вырвался всего на пару часов. Вообще-то ему быть здесь не полагалось, но сегодня на фронте выдалось затишье. О том, что Робин в Испании, он узнал от одного из бойцов своей роты, который лежал в ее госпитале. — Почему ты приехала сюда, Робин? Почему? — Из-за Хью, — без обиняков сказала она. Едва Робин произнесла вслух имя брата, как у нее защипало глаза от непролитых слез. — Из-за Хью? — Он записался в интербригаду. Понимаешь, Майя бросила его. Я поехала в Испанию его искать. Хотела убедить вернуться домой. — И?.. Робин покачала головой: — Он не согласился, Джо. Я пыталась, но он не согласился. Сам знаешь, каким он был. — Слезы текли из ее глаз, однако она пыталась улыбаться. — Он все делал для других. Свет не видывал человека добрее его. Но если он что-то решил, это было окончательно. Когда до Джо дошло, о чем она говорит, он переменился в лице. — Хью погиб? Робин кивнула. — Несколько недель назад. Считают, что он умер от воспаления легких. Какие-то американцы из батальона Авраама Линкольна нашли его в горах в хижине пастуха. — Она вытерла лицо рукавом. — Там его и похоронили. И прислали мне его вещи. Несколько писем, фотографию и неразборчиво исписанный клочок бумаги. Робин вынула из кармана фотографию, с которой не расставалась, и протянула ее Джо. |
