– Не буду вас обманывать. Свадьба не состоится, Айрис об этом осведомлена.

– Благодарю, Монсеньор! Благодарю... Я найду способ встретиться с маршалом Лионелем, обязательно найду!

Что это с ним? Закатные твари, да то же, что и с тобой. Реджинальд влюблен, причем безнадежно. Похожая на жеребенка девушка забрала сердце родича и не заметила, потому что таких толстяков никогда не замечают. И не таких тоже. До встречи с Мэллит ты полагал себя чуть ли не неотразимым, но сердце женщины живет своими законами.

3

Стену украшали два портрета и картина. Кавалеристы в кирасах и шлемах наметом неслись через ржаное поле, сзади и сбоку горела какая-то деревня, а в дыму и синеве кружила неистово-черная птица войны.

– Это Кадела, – пояснил высокий темноволосый моряк, – последняя атака Арно Савиньяка. Разрешите представиться. Ротгер Вальдес. Вице-адмирал. Командую тем, чем не командует Альмейда.

– Капитан Джильди, – постарался скрыть удивление фельпец. – Луиджи Джильди.

– Пусть вас не удивляет мое имя, – похоже, Вальдес привык встречать подобные взгляды. – Меня тут называют Кэналлийцем, но это вранье. По отцу я – марикьяре, а марикьяре не могут пройти мимо светлых кос. Мой отец не был исключением, что и стало причиной моего рождения и моего имени. Не правда ли, Дитрих?

Названный Дитрихом высокий сероглазый блондин укоризненно покачал головой:

– Это моя троюродная тетушка Фредерика не смогла пройти мимо черноглазого кавалера. Зато ее младшая сестра отдала сердце известному вам генералу Вейзелю. Одна семья – и такие разные вкусы... Ну, а я, как вы поняли, Дитрих. Дитрих Лаузен. Капитан порта и кузен этого кэналлийца, которого дриксы с полным основанием прозвали Бешеным, но вы садитесь. Торчащие столбы мир не украшают.

Луиджи послушно сел, троюродные кузены налетели на долговязого сухаря, оказавшегося генерал-интендантом по имени фок Клеффис, и фельпец вернулся к картине. На полотне война казалась великолепной. Не хуже морских баталий, украшавших отцовский палаццо. Летящие кони, блеск, порыв, мощь, бессмертие... Художник не нарисует покалеченную девушку на окровавленных досках и затоптанного лошадьми раненого, художникам платят за красивые победы.

– Я рад приветствовать вас в Талиге, капитан Джильди. – Курт Вейзель от души пожал руку фельпцу и с достоинством опустился в кресло рядом. – Ваше появление – добрый знак.

– Я передал коменданту Алвасете, что иду в Хексберг.

– Рэй Эчеверрия прислал курьера, но моряки, как никто, зависят от капризов стихий.

– О, – махнул рукой Луиджи, – стихии на нашей стороне. Мы взялись за весла лишь вчера.

– Флоту Альмейды тоже повезло, – значительно произнес бергер, – если, конечно, это является везением.

Вейзель не верил в удачу, иначе б он не был Вейзелем. И уж тем более он не был бы самим собой, перестань он хмуриться и поджимать губы. Артиллерист всегда ждал худшего, кавалерист Савиньяк – лучшего, но Эмиль остался в Фельпе.

– Маршал Савиньяк передает вам привет, – соврал Луиджи, полагая, что хуже от этого никому не будет.

– Благодарю, – заверил бергер, – я высоко ценю способности Эмиля Савиньяка. А теперь разрешите назвать вам присутствующих офицеров. Тот, что пишет, – командующий гарнизоном Хексберг, генерал от инфантерии Пауль фок Таннер. Трое у окна...

– Мы уже знакомы, – улыбнулся фельпец, – адмирал Вальдес объяснил мне, почему его зовут Ротгер.

– Ему бы следовало объяснить вам положение, в котором мы находимся, – нахмурился артиллерист. – Легкомыслие Вальдеса до некоторой степени искупается его несомненным воинским талантом.