— Я могу подождать вашего ответа. Я уверен, что по возвращении лорда Тэлбота ваше настроение изменится.

Эриенн бросила, взгляд на дверь после того, как она захлопнулась за Паркером, и услышала грохот опускающегося поперек досок железного засова. Некоторое время Эриенн ходила по комнате, но не могла избавиться от гнетущей ее тревоги. Она молилась, чтобы Кристофер не обращал внимания на их провокацию и оставался под надежным прикрытием маски лорда Сэкстона. Она не хотела жить без Кристофера и, пока ей было известно, что он на свободе, лелеяла надежду, что сможет каким-то образом убежать и добраться до него.

Не имея лучшей возможности для того, чтобы отвлечься, Эриенн попробовала тушеное мясо, однако оленина была слишком свежей и отдавала дичью. Она ела исключительно ради того, чтобы поддержать силы, свои и ребенка, которого носила в себе. Ей предстояло еще несколько месяцев носить это драгоценное бремя и успокаивать себя тем, что она носит в себе частицу Кристофера. Ей стало тоскливо при мысли о крошечной девочке или мальчике с рыжевато-коричневыми локонами мужа и глазами, в которых отражался свет любой мерцающей свечечки или горящей лампы. Она будет кормить дитя грудью и вспоминать о том, как его отец, отважный человек, сумел вырвать ее из-под носа всех тех, кто ненавидел его.

Удастся ли ему совершить это? Она резко подняла голову от пронзившей ее мысли, и всю ее безмятежность как рукою сняло. Она ждет его появления. И он появится здесь.

— О, пожалуйста, не на-а-адо! — простонала Эриенн, — Пожалуйста, пусть он не появляется! Пожалуйста! Я не вынесу этой потери!

Она бросилась на кровать и свернулась на соломенном тюфяке калачиком, не желая думать о том, что может потерять Кристофера. Она попыталась уснуть, чтобы заглушить тревогу в сознании, однако бесплодно пролежала час или около того. Неожиданно в замке повернулся ключ, и Эриенн, тихо вскрикнув, вскочила а постели, ожидая увидеть шерифа, явившегося с новыми требованиями. Однако, к ее огромному удивлению, увидела Хэггарда.

— Прошу прощения, миледи, — неуклюже кивнул он своею взъерошенной головой. — Шериф прислал меня передать вам кой-какие вещи.

Эриенн изумленно смотрела, как Хэггард затыкает тряпками окно и сгребает в сторону мусор. С самыми добрыми намерениями он взялся за метлу и начал размахивать ею по полу, однако от поднятой им пыли Эриенн закашлялась и попросила пощадить ее. Огорченный Хэггард нервно вытер руки о свои панталоны и удалился.

На ужин принесли еще одно блюдо с той же олениной и вторую половину буханки хлеба. Эриенн уже удалось привести свою темницу в более приличный вид, однако она требовала гораздо больших усилий, чем просто уборка. От Хэггарда Эриенн получила с полдюжины коротких, толстых свечей и трутницу, чтобы зажигать их. К тому времени, как она завершила свою трапезу, над землей сгустилась тьма, и Эриенн, с трудом запалив две свечи, поставила одну на стол, а вторую на столбик кровати. По мере того как опускалась ночь и гасли последние багряные отсветы, колеблющиеся блики свечей придавали древней комнате жуткий вид. В помещение проникла легкая прохлада, и Эриенн легла в постель, завернувшись в плащ и в единственное одеяло.

Острое одиночество и отчаяние мешали сну. Эриенн усиленно пыталась поднять настроение с помощью детских игр, однако они с трудом припоминались и слабо помогали. Мало что могло отвлечь внимание от ее страхов, и медленно, неумолимо она вновь обращалась мыслями в себя. Эриенн закрывала глаза и представляла себя в объятиях мужа, ощущала его поцелуи, вызывающие в ней желание. Эриенн содрогнулась и еще сильнее натянула одеяло, словно опять переживая прошедшие две недели ничем не потревоженного блаженства, испытанного ими. Она томилась по нежным ласкам его рук и по теплу его тела, которое привыкла ощущать рядом и которое согревало и возбуждало ее.