— Видите ли, Никудин Ниоткудович, покашливая, начал Велимир Велимирович, — я к вам с просьбой. С весьма необычной просьбой.

— Недогляд, что ли, у меня? — встревожился лесник. — Вы прямо говорите.

— Нет! Нет! — всплеснул руками Велимир Велимирович. — Дело в том, что мой друг, замечательный ученый лесовед, отправляется вместе с женою, тоже со степенью, в заграничную поездку набираться опыта. В Канаду, знаете ли… Их сына Антошу берут в прекрасный, на берегу тёплого моря интернат, а он объявил родителям, что сбежит в первый же день. Ситуация совершенно безвыходная. — Друг обратился ко мне, я не смог ему отказать. Но от нас, из лесничества, сбежать тоже можно. У Малашкина место отдаленное, но семеро детей, у Пряхина коровы нет, у Молотилова, наоборот, три коровы, свиньи, кролики…

— Сколько парню лет-то? — спросил Никудин Ниоткудович.

— Антоше — одиннадцать… Командировка заканчивается в сентябре.

— Привозите после Иванова дня, — сказал Никулин Ниоткудович и сконфуженно подёргал усы, — Раньше никак нельзя.

С тем и распрощались.

БЕСПОКОЙНОЕ СЧАСТЛИВОЕ УТРО

В грустные дни Даша всё о Белом Коне думала. Где он? Что с ним? Почему его бабка Завидуха ловит? Может, уж и поймала?

Однажды хорошим утром собралась Даша с Королевой по лугам, по лесам… Вышла Даша к Алатырь-камню. И опять повиделось ей, что кто-то внутри камня движется, живет. Разглядеть как следует не пришлось. Захрапела лошадь, вздрогнула земля под копытами. Поднимая брызги, мчался по самому краю Чёрного озера Белый Конь. Гнала Коня воронья стая, а на крупе его, вонзив когти, сидел, вертел башкой коршун.

— Кыш! Кыш! — закричала Даша на птиц.

Вороны оставили Коня и закружили каруселью над защитницей. Худо бы пришлось, но прибежала Королева, Даша нырнула под брюхо — и вороны её потеряли.

Вдруг упал с неба сокол. Ударил коршуна в крыло, сшиб в траву. Вскочил коршун на лапы — и бегом, бегом в лес, волоча крыло по земле.

Оставила Даша Королеву пастись, а сама скорее в сторожку, к дедушке: спасать надо Белого Коня.

Никудин Ниоткудович сидел за столом. Весь стол перед ним был завален пучками старых трав.

— Отнеси, пожалуйста, эту склянку с мазью, — дедушка вздохнул и покачал головою, — отнеси, пожалуйста, Матрёне Чембулатовне.

— А кто это? — удивилась Даша.

— Та самая, которую поделом прозвали Завидухой.

— Но, дедушка! — воскликнула Даша. — На Белого Коня опять напали. Дедушка, Белого Коня надо спасать.

Дедушка отёр ладонями усталое и всё же повеселевшее лицо и спросил:

— А ты в хлев не заглядывала сегодня?

— Да нет! — сказала Даша и — за дверь да через сени — в дом Королевы.

В белёхоньком, в свежерубленом стойле, погрузив голову в полные ясли, стоял высокий, белый, как сахар, шёлковый, с хвостом до земли — Конь. Конь, гуляющий над водами.

Даша тотчас кинулась к стойлу и, поднявшись на носки, погладила Белого Коня по крутой шее. Конь благодарно мотнул головой, обнюхал Дашино лицо и ткнулся большим розовым носом в Дашин крошечный, облупившийся на солнце.

НАКАЗАНИЕ

Даше невтерпёж было прокатиться на Белом Копе.

— Не пойти ли нам на пасеку? — предложил дедушка.

— Ты иди, дедушка! — схитрила Даша. — А я потом.

— Хорошо, — согласился Никудин Ниоткудович. — Не забудь только маску надеть.