— Итак, без четверти двенадцать вы нажали кнопку дверного звонка…

— Да.

— И на звонок вышла ваша мачеха.

— Да, сэр, вышла Морин.

— Что на ней было надето?

— Ночная рубашка.

— Только ночная рубашка?

— Да… розовая ночная рубашка.

— Она открыла дверь, будучи одета только в ночную рубашку?

— Да.

— Ночная рубашка длинная или короткая?

— Длинная.

— У нее имелись рукава?

— Нет, без рукавов.

— Можете рассказать мне что-нибудь еще по поводу ночной рубашки?

— Мне кажется… да, там было что-то вроде маленькой вышитой розочки… там, где… где вырез на рубашке.

— Вы указываете место… посередине груди?

— Да.

— Где находятся женские груди, между ними?

— Да.

— И вы утверждаете, что там была… розочка, так вы ее назвали?

— Я не знаю, как это называется. Похоже на… материя собрана в складки, и это выглядит как цветок.

— Вы имеете в виду розетку?

— Да, правильно, розетка.

— Какого цвета была розетка?

— Розового, как и рубашка.

— Во что еще была одета ваша мачеха?

— Кажется, это все.

— Домашние тапочки?

— Нет.

— Драгоценности?

— Обручальное кольцо.

— Что-нибудь на голове?

— Нет.

Он в точности описал, что именно было надето на Морин. Точно такое же описание я услышал от Джейми два часа назад, когда он рассказывал нам, как он зашел в спальню и обнаружил свою жену в стенном шкафу. Майкл рассказал даже про эту чертову розетку. Я должен был попытаться еще раз. На этот раз я обратился к Юренбергу.

— Мистер Юренберг, — сказал я, — в интересах моего клиента я бы хотел опротестовать продолжение допроса после того, как я посоветовал ему…

— Послушайте, — повысил голос Майкл, — заткните свою пасть, ладно?

— Все, что ты говоришь, записывается на магнитофон…

— Знаю.

— И может быть позже использовано против…

— Черт возьми, не будете ли вы столь добры убраться отсюда?..

— Мистер Юренберг, — попросил я, — можно остановить на минуту запись?

Юренберг тотчас нажал кнопку «стоп». В комнате воцарилась тишина.

— Майкл, — сказал я, — я хочу задать тебе всего один вопрос. Если ты ответишь «да», я буду молчать до конца допроса и ты можешь говорить все, что тебе угодно, а я не буду перебивать или пытаться тебя остановить. Но если ты скажешь «нет»…

— Что за вопрос?

— Ты хочешь отправиться на электрический стул?

— Да.

Юренберг заметно вздрогнул. Он не ожидал, что Майкл ответит утвердительно.

— А теперь давайте продолжим, — сказал Майкл.

Юренберг взглянул на меня, ожидая согласия. Я не отреагировал. Он беспомощно кивнул и нажал на кнопку «запись». Его голос стал мягче.

— Пожалуйста, расскажите, что произошло дальше, — сказал он.

— Морин сказала, что отца нет дома, и… пригласила войти.

— Вы вошли?

— Да, сэр.

— Через входную дверь?

— Да.