|
У него был довольно значительный доход, и однажды она с удивлением узнала, что у него лежит довольно большая сумма в банке. Но Морис Тарн был феноменально скуп. Она была кое-чем ему обязана, но не многим: образованием, полученным в самом дешевом пансионе, какой он только мог найти, неохотно даваемыми деньгами на платье и курсами стенографии и машинописи, которые должны были дать ей возможность сделаться личной секретаршей старого Эмери. В добавление ко всему этому, Морис Тарн давал ей то, что ему угодно было называть «домашним очагом».
Сейчас он был весьма занят цыпленком под японским соусом, которого разрезал на микроскопические кусочки. Вдруг он спросил: — Есть что-нибудь в газете? Он сам никогда не читал газет и в ее обязанности уже много лет входило ознакомление его с главнейшими новостями в утренних газетах. — Ничего, — сказала она. — Вы знаете о парламентском кризисе? Он проворчал что-то себе под нос, потом спросил: — Ничего больше? — Ничего, кроме скандала с кокаином. Он вдруг взглянул на нее. — Скандал с кокаином? Что ты хочешь сказать? Она взяла газету. — Речь идет о двух шайках, ввозивших его в Англию. Я не думала, что вам будет интересно это, — сказала она, отыскивая статью. В эту минуту она случайно взглянула на него и едва не выронила газету от удивления. Лицо мистера Мориса Тарна, от природы бледное, теперь было мертвенно-бело. Нижняя челюсть отвисла, глаза выкатились. — Две шайки? — скрипучим голосом спросил он. — Что ты хочешь сказать? Читай! Читай! — хрипло приказал он. — Я думала… — Неважно, что ты думала! Читай! — рявкнул Тарн. Скрыв свое удивление, она отыскала статейку, которая занимала полстолбца и гласила: «Вчера утром инспектор сыскной полиции Бикерсон в сопровождении полдюжины полицейских произвел облаву на небольшой склад в Уайтчепле и, арестовав сторожа, обыскал помещение. Говорят, что захвачено и увезено значительное количество опиума и пакет, содержащий 16 фунтов кокаина. Полагают, что склад является распределительным центром одной из двух шаек, которые заняты незаконным сбытом кокаина и опиума здесь и в Америке. Полиция считает, что одно из этих противозаконных сообществ возглавляется японским купцом по имени Сойока, который, однако, является просто декоративной фигурой в деле, тогда как все операции производятся рядом неизвестных лиц, занимающих, как говорят, высокое общественное положение. Двое из них, по-видимому, являются чиновниками государственной службы в Индии. Состав второй шайки, скопившей за последние два года большое состояние, не столь хорошо известен… Эти две организации располагают сотнями агентов, а небольшая группа головорезов занимается замыванием следов работы обеих шаек. Недавний арест одного грека в Кливленде, в штате Огайо, и его признание федеральным властям позволили Скотленд-Ярду получить данные относительно английской ветви этого „дела“. Из заявления грека Моропулоса делается вывод, что среди главарей второй шайки один английский доктор и один видный торговец из лондонского Сити…» — Ах!.. Это не был стон, это не был вздох, но что-то, что совмещало признаки и того, и другого. Эльза подняла глаза от газеты и увидела, что голова ее опекуна опустилась на стол. Она вскочила. — В чем дело? Он махнул рукой, чтобы она отошла. — Достань мне немножко коньяку из буфета в моем кабинете, — пробормотал он. Она поспешила в душную маленькую комнату и вернулась со стаканом, содержимое которого мистер Тарн проглотил залпом. Лицо его постепенно приняло нормальную окраску, и он принужденно улыбнулся. |
