— Не грусти, величество, не прямо сейчас уезжаю. — улыбнулся, на этот раз искренне, мой стремянной. — Еще, поди, успею перед отъездом на корреру выйти!

Это точно. Папец егойный ее уже почти достроил.

Вернулся в столицу я в чувствах весьма растрепанных, но отдохнувший, чего уж там. Все же при моих возрасте и графике работы семь — двадцать четыре иногда надо и расслабляться.

— Асир. — негромко окликнул я внука, едва мы спешились во дворе. — Помнишь, когда вы пришли на заплетение Тумила?

— Конечно. — кивнул тот. — Прямо как сейчас.

— Ты уже знал тогда, что он задумал?

— А что он задумал, дедушка? — влез с вопросом Утмир.

Асир отвел глаза.

Кажется, государство после моей смерти окажется в надежных руках.

Едва я успел возвратиться в свои покои и затребовать Князя Мышкина (хоть кто-то в этом дворце старику мозг не канифолит) как аудиенции попросил Люкава.

— Случилось чего? — вместо приветствия спросил я.

— Не знаю, ваше величество. — он вертел в руках плотный конверт. — Два часа назад прибыл гонец с посланием от отца Тхритравы. Вот.

Он протянул конверт мне.

— Ну, давай глянем, чего там пишет наш настоятель.

Я вскрыл письмо и достал из него лист бумаги.

Государю нашему, Лисапету из рода Крылатых Ежей от настоятеля Обители Святого Солнца привет и долгие лета.

Первым делом, о царь, благодарю тебя за нового нашего насельника. Имя ему мы нарекли то же самое, что ты первоначально планировал, после окончания послушания, дать рати Тумилу (первое, государь — не звери же мы тут совсем), дабы, если вдруг и упомянет он в беседах с паломниками о своих заблуждениях, тем было затруднительно точно сказать, от кого именно они такое слыхали, и тем высказыванию придать вес.

Сей многомудрый муж прибыл в Обитель для искупления грехов со всеми своими, для наблюдения звезд, приборами, и хотя потребная для его изысканий башня еще только-только начала строиться, он уже собрал из медной трубы, зеркал и выточенных из горного хрусталя линз хитроумный прибор, посредством которого позволяет богомольцам и братии созерцать Око и Сердце много ближе, чем приносит всем великую радость. А, как докладывал мне брат Асмара, коего я приставил, за сими ночными к лику Святых приобщениями присматривать, еще сие паломников побуждает к невиданной ранее благочестивости и, к нашему скромному служению, благодарности. Узнав же, что брату нашему, для его богоугодных изысканий требуется высокая башня особой конструкции, с радостью, без понуждения даже и добрым словом, охотно сами на ее постройку жертвуют. Брата Асмару и меня такие искренние проявления веры бесконечно радуют.

Также, государь, хочу поблагодарить тебя за присланные чертежи устройства для книгопечатания. Уму непостижимо, сколь многое с помощью сей хитрой машины можно сделать во славу Святой Троицы и Небесной Дюжины! Правда, нету у нас среди братии добрых механиков, но сию неурядицу мы, с помощью Троих, надеемся в скором времени разрешить.

При том, однако, не подлежит сомнению, что сие изобретение истинно боговдохновенно, отчего все мы надеемся, что изобретатель, после сдачи экзамена, совершит поездку в нашу обитель, где брат Круврашпури благословит его припасть к самой Реликвии, что лишь достойнейшим из достойных дозволяется.

Всей братией тебя целуем.

* * *

— Энгель, величество. — доложился вернувшийся из порта Тумил. — Его корабль.

— Это хорошо.