Я вздрогнула, как от боли. Мне стало жалко подругу.

– Нет, детка, этого не произойдет. Решение принято. Все согласились, что ты имеешь право на ту малость, что у тебя осталась. С какой стати им передумывать?

– С какой стати они, вообще, что-то делают? – ей даже удалось рассмеяться. – Эй, ладно, выброси из головы. У меня просто паранойя, ты же знаешь… Переслушала этих мерзких тоненьких голосов в моей голове.

«Я бы тоже стала параноиком на месте Звездочки». Подобная мысль заводила меня слишком далеко. Я не могла себе позволить такую роскошь.

Ну, подружка, завидую. Я бы с тобой махнулась.

Представь, мне сейчас предстоит разбираться с реальными людьми, которые устроили охоту на меня.

– Сучка, – задушевно отозвалась Эстрелла.

– Я тоже тебя люблю.

Обменявшись еще парочкой подобных комплиментов, мы закончили разговор. Я швырнула трубку на пассажирское сиденье. Итак, Звездочка предоставит мне убежище. Она никогда не выдаст меня врагам. Беда в том, что она сама очень, очень уязвима. Несколько лет назад Звездочка подверглась сильнейшему удару – как физическому, так и эмоциональному – и была вынуждена уйти из Хранителей. Обычно в таких случаях людей подвергают блокировке – своего рода магической лоботомии, чтобы застраховаться от нежелательных последствий. Со Звездочкой тоже собирались поступить подобным образом, но затем почему-то передумали. Позволили сохранить те крохи, что остались. Согласно предварительной договоренности.

Тем не менее, Звездочка была абсолютно права. Нет никаких гарантий, что однажды какой-нибудь официальный засранец не появится на ее пороге с тем, чтобы с корнем вырвать остатки ее Силы. И вероятность этого события резко повысится, если обнаружится, что Эстрелла связалась со мной – особой, несущей на себе Метку Демона вдобавок ко всему прочему. О боже. Мне не следовало втягивать ее в это. Но во всем мире существовало совсем немного людей, которым бы я доверила свою коллекцию компакт-дисков, а еще меньше – свою жизнь. Фактически их было всего трое.

Льюис, Звездочка и Пол.

«Успокойся, все будет в порядке». Если б я нашла Льюиса, если б он выполнил все, что мне надо, и вдобавок, если б все сложилось как надо… Тогда мне не пришлось бы подвергать Эстреллу риску. Если. Если, если, если.

Маленькое слово, от которого зависело мое будущее. Мое и Звездочки.

Я была пятнадцатилетним подростком, когда моя мать влюбилась в парня по имени Альбрехт. Как вам такое – Альбрехт?! Теперь я понимаю, что могло быть и хуже, ведь он мог оказаться Катбрехтом или Энгельберхтом. Но в пятнадцать лет это приводило меня в ужас. Этакий Альбрехт Медведь. Большой волосатый парень, чей смех наводил на мысли о ржавой пиле, а представления о моде основывались на принципах Пола Баньяна.

Помнится, Альбрехту очень хотелось быть поближе к природе. Он и нас агитировал. Даже тогда, еще почти ничего не зная, я противилась этой идее. Но мама свято верила в правоту своего друга. Так что в один прекрасный день мы упаковали туристическое оборудование, вырядились в походные башмаки и фланелевые шорты и отважно отправились в Никуда.

Строго говоря, место называлось Йеллоустоунский парк, но, на мой взгляд, разница невелика.

Не спорю, там было красиво. Порой дух захватывало от ощущения дикой, необузданной мощи природы – даже у сопливой, вечно недовольной девчонки, которую родители насильно вырвали из привычного окружения, спутав все планы на лето.

Но если исключить редкие моменты такого прозрения, то большей частью я просто скучала и страдала из-за отсутствия телека, мальчиков и MTV. Моя тогдашняя жизнь состояла из бесконечных ужасных гейзеров, туманных, но невероятных видов на будущее и всепоглощающей, сокрушительной скуки.