- Именно что только скелеты. Это каркасы, марионетки, которыми двигали Верховные и их помощники. Души там не было, - Тилль устало присел на скамью. Я заметил рану на его руке, а затем понял, что и у меня болит всё тело.

- Бой закончен... – пробормотал я. – Не знаю, закончена ли война... Но очень на это надеюсь.

- Она вышла быстрой, - усмехнулся Тилль. – Ещё никогда подобные войны не проходили так стремительно. И к тому же с малыми потерями.

- Малыми потерями? – я приподнял бровь. – Семьи погибших солдатов так не считают. Да и горожане, убитые сегодня...

- Это была твоя идея, Геневис.

- Моя. Но я полностью осознавал её цену и не называл это «малыми потерями».

- Мы с тобой молоды, и не были на настоящей войне, - пояснил Тилль. – Там счёт идёт на куда большие числа, и разрушения тоже весомее. Я ждал... Короче, я рад, что заплаченная цена ниже, чем я полагал.

Через несколько часов, к вечеру, мы начали получать доклады от командиров и чиновников по всему городу.

Враг, которого оставалось не более полутысячи, пытался бежать через главные ворота, и, потеряв ещё где-то сотню при этом, скрылся. Я отправил погоню до ближайшей деревни – не для того, чтобы поймать мятежников, а для того, чтобы убедиться, что те эту самую деревню не разрушат и не сожгут.

Командиры вражеской армии были мертвы – все до одного, так что ожидать повторной атаки не проходилось. Из командиров всего мятежа жив оставался лишь один – тот, кто командовал последним резервом возле Лемерона. Я полагал, что один он нам не опасен.

Жертвы среди моего войска составили ещё около двух тысяч – итого, из изначальных двадцати домой пришло пятнадцать. Не настолько большие потери, чтобы нервничать за свою безопасность, но и не настолько маленькие, чтобы считать победу лёгкой.

Погибло много моих офицеров – к счастью, оба командира армии были живы. Горгульи... возможно, если в будущем у меня опять появятся враги – а я был почти уверен, что появятся – они придумают, как их разрушать; на данный момент враги не ожидали моего «тайного оружия», и все монстры были живы.

Ранены, впрочем, были многие из них. После сегодняшней атаки у многих появились глубокие трещины на теле и даже отбитые конечности, как у древних статуй. Колтри заверил меня, что знает способ с этим справиться.

В городе ничего не было сожжено, но много разрушено, и, конечно, жертвы среди горожан. Женщин и детей среди убитых почти не было – видимо, только те, кто попались случайно – зато мужчин было убито ещё около тысячи.

Я приказал, не жалея, раскрыть казну и помогать отстраивать разрушенные дома, выдавать награды горожанам, ставшими инвалидами, помогать сиротам и вдовам, и так далее. Это – мой пиар; денег пока хватало, и скупиться я не собирался.

Отдельных мародёров из города вычёсывали ещё месяц спустя; с ними я поступил просто – в первый же вечер озвучил на весь Растон указ, что любой нашедший мародёра горожанин волен убить его.

То, что он успел награбить, пытались вернуть владельцам, а остальное отдавали тому, кто его находил – как компенсацию за нанесённый ущерб. Так что самые предприимчивые жители столицы объединялись в отряды по поиску дезертиров врага и поднимали на этом немалые суммы.

И последнее – вторая потеря, которая заставила меня устало прикрыть глаза. В ходе боя был убит Верховный Некромант – Богиня Смерти не защитила своего первосвященника.

Глава 72 - Потусторонние дела

Идею как-либо поднимать Верховного Некроманта – даже в теории! – Лич отмёл сразу же.

- Увы, Ваше Величество, - проскрипел скелет, - для того, чтобы он мог принести хоть какую-то пользу, он должен быть живым, а не воскрешённым.

- А иначе он будет уже не Некромант, а Лич, да-да, - я покачал головой.