Сейчас я расскажу вам один загадочный сон, имеющий отношение к Мириам (которая, однако, в нем не участвует — упоминается только ее имя) и, по-моему, к Бальдассерони, который в нем не только не участвует, но даже не упоминается. Это сновидение уложилось в одну ночь, хотя действие в нем состоит из множества сцен. Во всех этих сценах я лично присутствую — двигаюсь, разговариваю, что-то делаю, но что и зачем — не знаю.

Он завивался спиралями, клубился в воздухе, закручивался винтом, образуя воронки и потоки. Он был густой и желтый. Это я о тумане. Вблизи железнодорожного вокзала я набрел на бетонную скамью, а на виа Гарибальди налетел на беременную женщину. Люди на тротуарах сталкивались друг с другом, слышались извинения. Кто-то сыпал проклятиями. Автомобили и велосипеды ездили средь бела дня с включенными фарами, по приказу муниципалитета на улицах дали ночное освещение. Было трудно идти, трудно двигаться. Свет противотуманных фар, рев обезумевших клаксонов, раздраженные голоса прохожих… Я сделал себе неглубокий порез на пальце, чтобы меня не спутали с другими.

Мне надо было добраться до отеля «Карийон», находящегося в центре, позади здания муниципалитета, за фонтаном и статуей «Du brasse», что по-итальянски можно перевести, как «обнимающаяся пара». Я шел в тумане на ощупь и находил дорогу интуитивно. Интуиция подсказывала мне: иди направо, теперь налево, так я узнавал улицы. Что-то мне эти места хорошо знакомы, говорил я себе, должно быть, я где-то их уже видел, эти места.

В холле, назовем это помещение так, находились только мужчина с газетой, которую он не читал, и старуха, стоявшая за неким подобием кафедры. Она спросила, есть ли у меня хвост.

— А что? — в свою очередь спросил я.

— Я обратила внимание, что вы не закрыли за собой дверь.

Прикрыв дверь, я опустился в кресло перед человеком, который держал в руках газету, но не читал ее. По-видимому, это он должен был сообщить мне что-то, но что именно -вспомнить никак не удавалось.

— Что помогает нам похудеть? — спросила женщина, стоявшая за кафедрой.

— Диета, — быстро отозвался мужчина.

Женщина склонилась над кроссвордом и написала: «Диета». -Вы торговец? Торгуете чем-нибудь? Или преподаватель? — заговорил мужчина, обращаясь на этот раз ко мне.

— Меня привел сюда случай, — солгал я.

— Можно сказать вам одну вещь?

— Говорите.

— Нет, пока воздержусь, — буркнул мужчина. — Видали, какой туман? Континентальный климат: слишком холодная зима, слишком жаркое лето. Летом прямо плывешь по асфальту, асфальт течет, машины взрываются, как бомбы. Это, конечно, преувеличение. — Мужчина поднял глаза и долго изучал мое лицо. — Ну так как?

Я сидел и ждал, когда он заговорит о деле, я пришел, чтобы выслушать его, пришел издалека и именно за этим.

— Синоним слова антропофаг, — сказала женщина.

— Каннибал, — ответил мужчина. Женщина написала: «Каннибал».

— Если вас интересует история машины «Фиат-600» -универсал, — сказал мужчина, — то вам не ко мне. Я имею в виду, что вам не обязательно ко мне. Об этом знают все, об этом писала даже «Гадзетта». Машина взорвалась. Как бомба. Пусть вам расскажут. Узнаете, что за история. Любой прохожий расскажет. Ко мне являться было необязательно. Так что от меня ничего не ждите. Ужасная история. Ужасная. Он очень долго простоял на солнце, этот «Фиат-600» -универсал. Что вы хотите от такой машины, она же как жестянка.