Конечно же и у нас в стране было что-то похожее, но в столице и крупных городах. А в небольшом городке, в котором жил и работал последние десять лет Штыкин, об этом можно было только мечтать, поэтому там работали в основном по старинке, больше полагаясь на опыт и интуицию.

Родился Штыкин в Ярославле, после армии женился на москвичке, но не ради московской прописки. Он любил свою жену. У ее родителей была крохотная двухкомнатная квартирка, и для того чтобы жить отдельно от них, ему пришлось после института пойти работать в милицию.

Он не был карьеристом, но по служебной лестнице продвигался легко, без малейших усилий со своей стороны. То ли удача ему сопутствовала, то ли судьба была к нему благосклонна, но так или иначе дослужился он до начальника подразделения одного ведомства, и ему даже прочили, что в скором времени он займет место руководителя этого ведомства, когда тот уйдет на пенсию. Но однажды все рухнуло.

В тот день Штыкин был дежурным. Он прибыл на место происшествия буквально через десять минут после свершения серьезной аварии, даже «скорая» еще не приехала. Была ночь, что-то около полуночи, слегка моросило, дорога была мокрая, скользкая. Это была шикарная машина, «Мерседес», самый лучший и самый дорогой, с подушками безопасности, автоматической коробкой передач, кондиционером. В машине находился один богатый и влиятельный бизнесмен. Очень богатый и очень влиятельный. В момент столкновения он сидел на переднем сиденье, а сзади – его жена с маленьким сыном. Она держала мальчика на коленях. Водитель не справился с управлением и въехал в грузовик. Дорога в том месте делает очень крутой поворот. «Мерседес» должен был повернуть направо, а вместо этого направился прямо на грузовик, неожиданно показавшийся из-за поворота.

Когда Штыкин приехал, женщина была еще жива. Умерла она в машине «скорой помощи», по пути в больницу. Она, увидев, что происходит, схватила мальчика, чтобы его защитить. Ее швырнуло на переднее сиденье, и это сломало ей позвоночник. Потом даже не делали вскрытия, чтобы определить причину смерти. И так было ясно, что умерла она не от пневмонии или инфаркта. Штыкин хорошо помнил, что женщина не кричала, не плакала, даже не стонала – только смотрела. Им тогда с трудом удалось вызволить мальчика из ее рук, чтобы извлечь ее из машины и погрузить в «скорую». Хорошо хоть машина не загорелась.

Мальчик не пострадал, мать прикрыла его своим телом. Отец метался возле машины. Он тоже не пострадал, просто был в шоке. Его спасла подушка безопасности, шофер тоже не пострадал, только рассек лоб о зеркало заднего вида. Штыкин обратил внимание на одну странность: ссадина была слева. С этой ссадины все и началось. Получалось, что за рулем во время столкновения был не шофер, а бизнесмен.

Вероятно, ему надоело сидеть сложа руки и захотелось самому порулить. Но когда его жена погибла, все клялись, что машину вел шофер. Вернее, это утверждали бизнесмен и его шофер, а мальчик молчал. Никто не мог вытянуть из него ни одного слова ни тогда, ни позднее.

Шофер вежливо, без истерик заявил, что за рулем машины был он, и почему голова его ударилась о зеркало слева, а не справа, объяснить не мог. Штыкину показалось, что он сильнее напуган, чем ранен. Бизнесмен после похорон, придя к ним в управление, поклялся, что за рулем был не он, а когда Штыкин отважился предположить, что на его памяти, скорее всего, сказался шок от пережитого, разозлился и ушел, хлопнув дверью.

Вскоре Штыкина вызвал к себе начальник и, отводя глаза в сторону, сообщил, что позвонили свыше и предложили перевести его, Штыкина, «со значительным повышением», правда, в небольшой городок во Владимирской области.