Дылда с Теленком волокли раненого Кипятка к воротам, Мировой и Круча прикрывали их короткими очередями. Впрочем, долговцы не преследовали - когда тепловоз поехал, в отступающих наемников выстрелили лишь несколько раз. Сталкеры добрались до опушки, углубились в лес и лишь когда едва не напоролись на жарку, тихо гудящую возле замшелой коряги, остановились. Теленок с оханьем упал на землю, Дылда, осторожно уложив Кипятка, присел на корточки, рядом с ним опустился Круча и тяжело уставился на командира.

- Прекращаем охоту, - сказал тот и отвернулся.

Заточка, скрежеща зубами, подскочил к долговцам и выпучил глаза, увидев Петлю - живого! Посеченный осколками сталкер лежал на спине и дергал ногой от боли. Штанина была срезана, Воля с Кабаном перетягивали бедро жгутом. Капитан Власов повернулся к порученцу.

- Где он?

- На поезде уехал!

- Кабан, помогай Петле, - приказал Власов. - Остальные - за мной.

Он побежал по шпалам, Заточка и долговцы устремились следом. За краем станции рельсы полого изгибались, исчезая за сосновой рощей. Заточка, урча от ярости, рванулся за тепловозом, и тут из-за деревьев донесся треск гравия и низкий рокот.

Увидев, что пути искорежены взрывом, Змееныш схватился за рычаги, но было поздно. Передние колеса продавили изогнутые спиралью рельсы, вмяли - и тепловоз с разгону выехал на гравий. Затрещало, загрохотало, колеса полностью ушли в мелкие камни, машина встала, кренясь. Хромая, Змееныш добрался до окна, перевалился через край и выпал наружу. Заскрежетала, выламываясь, сцепка, груженный песком вагон приподняло. Змееныш скатился по выпуклому гладкому борту, упал на камни, вскочил и похромал прочь.

Спустя пару минут к стоящему под углом сорок пять градусов тепловозу вышли долговцы. В это время Змееныш был уже далеко.

3

Он шатался, часто падал, но заставлял себя вставать и идти дальше. Беглец повернул на северо-запад, чтобы забраться в самую глушь леса за Янтарем и переждать, залечить раны, да хотя бы отоспаться. Если его ловят на северном направлении, то к западу, возможно, не станут искать. Там и артефактов почти нет, поэтому туда никто не заходит, никто не увидит его и не сдаст охотникам.

Одну группу преследователей Змееныш ощутил задолго до их появления - несмотря на рану, он был настороже. Сталкеры не заметили его, лежащего за кустами буквально в двух шагах, прошли мимо. А Змееныш еще долго помнил их жгучее лилово-черное излучение. Все люди, попадающиеся теперь на пути, охвачены жаждой убийства.

Он мог понять, почему его смерти желает Слон, но все эти охотники? Они лишь жаждали заполучить деньги, которые Змееныша никогда не интересовали, которых он вообще не ценил - просто шершавые бумажки с цифрами и рисунками. Мазай когда-то объяснял ему, для чего нужны деньги: их изобрели ради удобства, это просто единица измерения, мера стоимости товаров или услуг. Но Змееныш не мог проникнуться ценностью денег. Для него они не значили ничего, и выходило, что все эти люди хотят убить его ради никчемной вещи, ерунды, бессмысленных бумажных прямоугольников.

Змееныш забрался в самую глубь какого-то болота, от усталости и боли почти ничего не видя вокруг, едва обходя редкие аномалии. Пахло стоячей водой и плесенью. Змееныш выполз на сушу под вечер, вцепившись в траву, весь облепленный ряской, ткнулся лицом в землю и замер. Было тихо и спокойно, но расслабляться рано - надо найти укрытие, где его не тронут ни люди, ни мутанты, когда он потеряет сознание. А оно уже начинало отключаться, порою ему слышались чьи-то голоса, неясные тени мелькали вокруг, вставали лица из прошлого…

Неподалеку зарычат псевдопес.