— Вы останетесь сегодня у нас? — наконец заговорила Наталья.

— Если вы пожелаете.

— Я? Мне бы хотелось никогда больше не отпускать вас, у меня такое чувство, будто вы член нашей семьи. Возможно, это ребячество, но мне тревожно, когда вас нет рядом.

— Но я же не могу неотлучно здесь находиться.

— Почему не можете? Но я знаю, как мне поступить. Если вы не приедете к нам, я сама к вам приеду. Не волнуйтесь, я вас не побеспокою. Мне известно, что вы занятой человек. Я стану помогать вам. Многого я, конечно, не понимаю, но кое в чем все-таки разбираюсь. Мы вместе отправимся в поле, на пастбище, на гумно и в конюшню. Вместе будем в саду поливать цветы и, где необходимо, подрезать ветки, вместе — сажать овощи и собирать поспевшие фрукты. Кроме того, я хочу ловить с вами рыбу и ходить на охоту, хочу вместе выезжать верхом, преодолевать канавы и живые изгороди. А потом, когда мы, усталые, воротимся домой, я пойду на кухню, заварю и подам чай, и мы будем сидеть рядом — в летнюю пору перед домом в тени виноградной лозы, зимой у камина, — и вы будете рассказывать мне что-нибудь интересное, а если вам захочется, я сыграю какую-нибудь мелодию на пианино или спою песню.

Сергей слушал и неотрывно смотрел на нее, в немом блаженстве.

— Что с вами? — спросила она. — Почему вы так молчаливы? Или, может, вы не хотите, чтобы я приходила?

— Разумеется, хочу, и хочу еще большего.

— Большего?

— Мне хотелось бы, Наталья, чтобы вы пришли и больше не уходили — никогда.

— Такое невозможно.

— Почему же невозможно?

— Потому что… потому что… разве нам поверили бы, что мы только хорошие друзья?

— Ну а если бы мне этого показалось мало, Наталья, если бы я потребовал большего, всего?

Она смотрела в землю. Легкая дрожь пробежала по ее девичьему телу.

— Вы молчите?

Наталья склонила красивую голову еще ниже, но ее мягкая ладонь нежно коснулась его руки.

— Это можно считать ответом?

Она согласно кивнула.

— Наталья, скажите же мне хоть слово, одно-единственное!

Она взглянула на него, и ее большие преданные глаза наполнились слезами.

— Наталья, я не могу иначе, смейтесь, если угодно, но я должен сказать: я вас люблю, вы первая, кого я полюбил, и я всегда любил только вас, вас одну.

Наталья вскочила на ноги и закрыла лицо руками.

— Не хотите же вы сказать, что не любите меня? — продолжал Сергей. Он был бледен, однако спокоен. — Вы правы, лучше так… — Он поднялся и с болью смотрел на нее. — Что ж, позвольте мне нынче уйти, и если я когда-нибудь приду снова…

— Сергей!

Это был крик, исторгшийся из глубины большой, счастливой души; и в тот же миг Наталья заключила Сергея в объятия, приникла к его груди.

— Наталья…

— Я люблю вас, и как же сильно я вас люблю! — прошептала она.

Он приподнял ее голову — светло-русые волосы были точно солнечный свет, — и горячими губами приник к устам. Поцелуй длился бесконечно. Природа, казалось, затаила дыхание и в блаженном ожидании вслушивалась в тишину, как когда-то в первый миг сотворения мира; затем вдруг по кронам и стеблям пробежал шелест, пение и щебетанье разных птиц слилось в ликующую мелодию, закружились в свадебном хороводе эльфы, стали видны покачивающиеся на облаках маленькие ангелы.

— Так вы меня любите? — переспросил Сергей.