Изменить размер шрифта - +
Горячие слезы застилали глаза.

Глупо так вести себя, очень глупо, горько усмехнулась она. Ты взрослая женщина, и не могла влюбиться так сильно и страстно всего за несколько дней. Этого не может быть. Сердце не должно болеть от тоски, а тело от неудовлетворенного желания. Ее тело… тело. О, как она обманывалась, считая, что не в состоянии желать и томиться страстью.

Босс не смог дозвониться, сказал Тео. Кора склонила голову, вспоминая те безумные, просто сумасшедшие минуты перед его отъездом. Обида Софи за то, что брат поддерживает мужа, а не ее саму, и настаивает на возвращении той домой. Луиджи, пытающийся убедить сестру поговорить с мужем для блага их же детей.

Тогда Гатти намеревался поговорить с Корой наедине, и она наивно предположила, что он хочет предложить ей если не руку и сердце, то хотя бы то, что влекло их друг к другу… любовь… Но разговор не состоялся. Скорее всего, он просто собирался сказать, что все кончено.

Кончено… Невыплаканные слезы стояли в глазах Коры, готовые в любую секунду пролиться солеными ручьями. Чему было кончаться? Все, что у них было и что их связывало, — это только одна ночь… небольшое приключение. А она полная дура, если приняла случившееся за нечто большее.

Какая глупость думать о том, чего никогда бы не произошло, мучить себя несбыточными мечтами. Нет, будет намного лучше просто забыть обо всем… о Гатти… Забыть и спокойно «закрыть дверь, выбросив ключи».

Как легко пообещать себе что-то и как нелегко выполнить! В полной мере Корина поняла это утверждение спустя несколько недель.

Ида рассказала ей, что Теодор с энтузиазмом принялся совершенствовать профессионализм, последовав советам босса. Он с усердием осваивал нововведения на фирме и старался не отставать от модных теорий. Невестка говорила об этом с некоторым раздражением, как, впрочем, и обо всем, что касалось хороших новостей, будь они своими, или чужими.

— Зря он старается. Все равно кто-нибудь приедет из Рима на замену, пусть и временную, — доверительно сообщила Ида. — Босс и Тео, кажется, не поладили.

Но даже болтовня взбалмошной Иды не могла вывести Кору из состояния полнейшего равнодушия, совершенного безразличия к происходящему. Ее состояние можно было бы оценить не больше, чем в один балл по десятибалльной шкале. Однако настроение ее несколько поднялось, когда к ней с визитом, нагрянула Барбара.

— Что-то случилось, дорогая? — обеспокоенно спросила Корина, так как знала, что в это время падчерица должна была быть на работе.

— Как говорит тетя Ида, я должна спросить тебя об этом, — решительно сказала Барбара, и уже более мягким тоном добавила: — Мне бы не хотелось совать нос не в свои дела, но с тех пор, как мы с мужем вернулись… Каждый раз, как я разговариваю с тобой… ты совсем не… Ты так отдалилась, что я начала… — Барби запнулась и прикусила губу. Ее лицо слегка покраснело. — Это ведь не имеет никакого отношения к свадьбе, правда… и к той шутке, которую мы с Майклом разыграли со свадебным букетом? Просто когда я позвонила Мегги на следующий день, она сказала, что очень занята. Виктория тоже. Я знаю, что она испытывает к Майклу, но…

Кора напряглась в поисках ответа.

— У меня и в мыслях не было причинить боль кому-нибудь из вас, — с чувством проговорила Барбара и потерлась щекой о плечо мачехи. Она всегда так делала, еще с детства, когда была в чем-то виновата или просто хотела, чтобы ее приласкали и пожалели.

Корина ласково погладила дочь по шелковистым волосам, как делала это тысячу раз.

— Если ты злишься на меня из-за букета, то, пожалуйста, поверь, я… мы… Я сделала это просто потому, что хотела, чтобы вы испытали то же счастье, что и я.

Быстрый переход