Над этими и другими, менее значительными произведениями Говард работал в течение последнего года своей жизни.

После его смерти было обнаружено около восьмидесяти непроданных рассказов и очень много незавершенных вещей, Осталось неизвестным, когда именно они были написаны, и мы можем только догадываться об истории их публикации. Некоторые из них были возвращены из забвения И переделаны в рассказы о Конане, Другие были дописаны различными писателями и опубликованы на волне недавно вспыхнувшего интереса к Роберту Говарду и его самому знаменитому герою — Конану из Киммерии.

Несмотря на частые посещения больниц, бессонные тревожные дежурства у кровати больной и лихорадочному стучанию по клавишам пишущей машинки, Роберт Говард умудрялся время от времени общаться со своими сверстниками: Однако вряд ли это общение согревало ему душу; мы подозреваем, что по крайней мере некоторые из его затруднений объясняются тем невероятным положением, в котором он оказался, Роберт неустанно заботился о матери и в то же время находился в, подавленном состоянии из-за ограничений, которые неизбежно возникли из-за того, что он был вынужден ухаживать за больной. Он стремился открывать для себя новые литературные сферы, но все, что он получал, от новых редакторов, это письма об отклонениях рукописей. Он жаждал свободы, но условия жизни сдерживали его порывы.

Одним из друзей, отношения с которыми постепенно сходили на нет, была Новэлин Прайс. Когда Новэлин вернулась обратно в Кросс Плэйнс после пребывания в браунвудской больнице, она решила задуматься над своим будущим. Они с Бобом снова стали видеться, но в их встречах уже не чувствовалось былой теплоты. Роберт явно не подходил на роль лучшего друга, а уж тем более мужа; это вынудило девушку расширять круг своих знакомых. Она много слышала о друге Боба из Браунвуда — высоком и симпатичном Труэтте Винсоне; как-то Новэлин сказала Бобу, что, когда вернется в Браунвуд во время школьных летних каникул, попытается встретиться с Винсоном.

Роберт усмехнулся: «Он никогда не пригласит тебя на свидание! Ты не сможешь увлечь ни одного парня и говоришь это просто для того, чтобы вызвать у меня ревность».

Эти грубые слова привели, разумеется, к тому, что Новэлин окончательно укрепилась в своем решении встретиться с Труэттом Винсоном. После свидания с ним она рассказала обо всем Роберту. Сначала Говард отказывался ей верить — даже когда она показала ему книгу Винсона, которую тот надписал для нее. Когда в конце концов факт стал очевидным, Роберт пришел в ярость и прекратил встречи с Новэлин.

Прошло несколько недель, и Новэлин послала Бобу записку, в которой предлагала ему забыть ссору и увидеться с ней. С истинно говардовским умением игнорировать неприятные вещи Роберт написал ответное письмо, в каждой строчке которого сквозили оскорбленное достоинство и гнев:

Кросс Плэйнс, Техас 8 июля, 1935 г.

Дорогая Новэлин!

Благодарю за приглашение; однако ты вряд ли можешь на самом деле предполагать, будто мне так нравятся насмешки и презрение, что я вернусь за повторной их порцией.

Думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать, но я все же разъясню свою мысль, чтобы между нами не осталось никаких недоразумений. Я считаю, что ты и Труэтт нечестно поступили со мной, скрывая свои встречи. В этой секретности не было ни малейшей нужды, и единственной вашей целью было сделать из меня идиота. Мне нет дела до того с кем ты встречаешься или с кем встречается Труэтт; но если бы вы оба отнеслись ко мне хоть с каким-то уважениям, вы бы просто упомянули в разговоре тот факт, что встречаетесь. Если бы ты все рассказала мне, я бы не подумал ничего плохого; если бы ты ни о чем не сообщила просто из-за легкомыслия или беспечности, я бы постарался не придавать этому особого значения. Но у вас обоих много раз была возможность сказать мне, а вместо этого вы скрыли ваши встречи — и, несомненно, оба насмехались надо мной.